Середина лета 1954 года, полдень, ртутный столбик поднимается до + 40. На аэродроме ни дерева, ни кустика, под ногами — железобетонные плиты. Горячие газы работающих двигателей, суматошная работа изматывает наши силы. Один за другими взлетают и садятся на взлетную полосу реактивные самолеты. Сегодня весь состав военного авиационного полка работает на аэродроме.
Учебные полеты начались рано утром. Сначала совершались одиночные полеты, а в полдень звеньями, по три самолета. Уже за полдень пришло время вылета самолетов в небо эскадрильями. Боевая учеба производилась на высоте 8-10 километров. Руководил полетами командир полка, летчик первого клас-са, полковник Шилов Сергей Георгиевич. Мы — сержанты-механики срочной службы — в своей среде звали его «наш батя». Он действительно был для нас родным отцом, мы с радостью и с печалью всегда шли к нему. Командир полка словом и делом помогал нам, учил служить Родине и быть достойным человеком в жизни.
С моим командиром
Пришло время, боевые ученья заканчивались, один за другим садились самолеты на посадочную полосу аэродрома. Мы с ра-достью и гордостью следили, как наши «соколы» умело выполняли сложную летную задачу. Мы уважали и любили своих летчи-ков, переживали за них, когда они находились в воздухе. Командир, техник и механик самолета — это маленькая родная семья.
Сегодня я слышу, что в армии России, в отдельных ее частях и подразделениях бытует дедовщина, отдельные офицеры грубят с солдатами, обворовывают их ...
Во время службы в авиационном полку, в нашей боевой семье служба проходила : один за всех, все за одного. Если командир узнает, что кто-то из солдат останется без завтрака или обеда, или ужина по вине интенданской службы, «гром и молния» упадет на голову виновника.
И вот наступает торжественный момент : построение всех участников боевых учений. Командир полка обходит солдат, сообща-ет о результатах боевых учений и благодарит всех за службу. В ответ громко и четко раздается : Служим Советскому Союзу ! Жару, усталость словно ветром сдувает, ликующие лица, горящие глаза и радость в душе наполняют людские сердца.
...Мой командир самолета, он же командир звена эскадрильи, старший лейтенант Куденко Серафим Федорович старше меня на три года, но я в сравнении с ним в то время был «желторотиком» авиации, несмотря на то, что закончил годичную военную авиационную школу на отлично.
Куденко воспитывался в детском доме, закончил аэроклуб и военное летное училище. Полтора года воевал в Отечественную войну, сбил более десятка фашистских самолетов, имел правительственные награды.
В 1944 году Куденко охранял небо Болгарии от немецких фашистов. В августе, в воскресный день он выполнял полеты над ок-рестностностями города Перника. Возвращаясь после задания на аэродром, лейтенант (в 1944 году он был в звании лейтенанта) увидел «юнкерса» летящего над полем, на котором люди убирали урожай. Куденко направил самолет на немецкий «Юнкерс», но ему не повезло : фашистский стрелок пробил бензобак его самолета, и лейтенант повел машину вниз. Фашистский самолет уле-тел, и Куденко увидел, как над городом враг сбрасывал бомбы, от которых горели дома и строения. После бомбежки враг повер-нул самолет к полю, спикировал над ним, и на лету расстреливал из пулеметов людей, убирающих урожай. От злости и обиды Куденко открыл стрельбу по удаляющему фашистскому самолету. Бензин кончился, мотор самолета заглох, лейтенант, плани-руя, посадил самолёт на поле. Куденко выскочил из кабины самолета, ничего не видя, ничего не понимая, шел по полю, как потерянный, не зная куда, пока не споткнулся. Взглянув под ноги, лейтенант отпрянул. Перед ним лежала молодая женщина. Летнее солнце золотило ее загоревшие руки и ноги. Ниже груди кровавый тонкий след от фашистских смертельных пуль. Осто-рожно разжав еще теплые тонкие пальцы женщины, Куденко поднял платок. И так, держа в руках этот болгарский шелковый платок и смотря на поле, на расстрелянных безвинных людей, дал себе клятву.
Эту трагическую историю рассказал мне мой командир вечером на боевом дежурстве, уже перед моей демобилизацией из армии. Куденко осторожно взял платок из планшета, развернул его. Пышная бахрома платка была как бы обгрызана. Я вгляделся, это были узлы : кисти бахромы сплетены в змейки в конце с плотными узелками. Узелков было пять, змеек — семь. Змейки — это сбитые в бою старшим лейтенантом вражеские самолеты «Мессершмиты», а узелки — бомбардировщики. Командир аккуратно сложил платок и положил в свой планшет под карту, посмотрел на меня серьезно, сказал : «Этот платок всегда со мной и в бою, и в учебе. Это мой талисман. Знай, я рассказал о моей тайне только тебе, а больше об этом не должен знать никто».
Куденко отличался особым характером : он не терпел лжи, насмешки над человеком, был справедлив, добр, любил жену, сына, друзей и товарищей. Командир говорил мне, что идеальных людей в жизни не бывает, каждый человек должен быть справедлив больше к окружающим его людям.
Через два месяца моей службы в авиационном полку, командование эскадрильи перевело меня механиком самолета старшего лейтенанта Куденко.
Мой командир первый показал мне небо на высоте десять километров. Командование дивизии организовало показательные учения. Для ученья были отобраны лучшие летчики. В числе отобранных был мой командир Куденко и соответственно тех-ническая служба самолета. Ученье проходило за городом Запорожье, а наш полк дислоцировался в пригороде Донецка. Туда и обратно я летал вместе с командиром на двухместном МИГе-15. Что я видел и ощущал в полете на самолете на высоте и боль-шой скорости, я не забуду до конца своей жизни : солнце светило ярко вокруг огромный небесный простор, а внизу под самоле-том — белые волны облаков.
Полвека прошло, как я демобилизовался из армии, но я до сих пор помню своих командиров, друзей, товарищей. Я никогда не забуду своего командира Куденко Серафима Федоровича, он был для меня хорошим наставником, товарищем и другом.
В. Евланов, п. Дубитель.
Напечатано : Районная газета "Время и жизнь", 22 января 2005 г.
