Как зубовополянцы жили в прошлых веках : они пережили войну

ВЕТЕРАНЫ ТРУДОВОГО ФРОНТА

На месте военных лесоразработок в окрестностях Зубовой Поляны вырос новый лес

Анна Максимовна Качеева родилась в Новых Выселках, большом мордовском селе Спасского уезда Там-бовской губернии, в семье крестьянина. В конце 1920-х годов часть территории Тамбовской губернии пе-редали в только что образованную автономную Мордовскую Республику, и село Новые Выселки вошло в новый Зубово-Полянский район.

Но этот рассказ о том, как во время войны она работала на лесоповале.

Когда началась война, многих мужчин сразу же забрали в армию и на фронт. Оставались только старики и молодежь, которая также, как только подходил призывной возраст – 18 лет – сразу же получала повестки. Забирали даже раньше, отправляя в учебные части и училища, где многие встречали совершеннолетие. Мужчин в селе всё убывало и убывало, а войне конца было не видно. После первых месяцев отступле-ний Красной Армии стало очевидно, что она будет долгой. И тогда на фронт стали забирать уже женщин. Этот фронт назывался «трудовым». Армии требовалось много чего : продовольствие, вооружение, обору-дование… Очень много нужно было деревянного оборудования. Например, на каждом танке было привя-зано бревно, которое использовалось при переправах, для пехоты нужны были лыжи, приклады винтовок и автоматов были деревянными... И многого чего другого было нужно, сделанного из дерева.

Так как мужчин не хватало, на лесоповал стали отправлять женщин. Вокруг Новых Выселок и вообще в Зубово-Полянском районе стояли дремучие леса. Это был лесной край, где издавна люди были заняты в

лесном производстве. И отсюда лес пошёл на фронт и на фабрики. Деревья валили, конечно, мужчины-лесорубы, а вот обрубать ветви, пилить брёвна, даже грузить их на лошадей, приходилось женщинам.

Если у вас есть воображение, представьте : зима, мороз. Где-то в глубине леса горит костёр, а вокруг него звенят пилы и одетые в телогрейки или полушубки молодые девушки, на руках которых грубые рукавицы, топорами обрубают сучья с поваленных деревьев, потом, утопая в глубоком снегу, несут их к костру. Когда сучья обрублены, дерево начинают распиливать на брёвна. Потом подводят лошадь, к ней вожжами или верёвками привязывают бревно и начинают бревно тре-левать : тянуть, погоняя лошадь, к укатанной дороге. Подтянув одно, возвращаются за другим. Когда брёвен около дороги набирается достаточно, собираются все вместе и под "Раз-два, взяли !" начинают эти брёвна по два-по три закатывать на сани, также запряжённые лошадьми .... Те, кто видел "А зори здесь тихие", на-верное, помнят сцену, в которой героини фильма со старшиной имитируют заготовку леса. Но в фильме она длится несколько минут и действие происходит летом. А наши мордовские девушки работали так в зимнюю стужу многими месяцами. Впрочем, и летом тоже, когда одолевали комары и мучили жара и духота.

Условия были простые : ежедневно нужно было заготовить пять кубометров леса. Если заготавливал их, то учётчик делал отметку в своей тетради рядом с твоей фамилией – ставил в графе галочку. Если не заготавливал – такая галочка там не появлялась. А в конце недели или месяца выдавали продукты : приезжала повозка, народ становился в очередь, и тот же учётчик начинал выкрикивать кто сколько галочек заработал. И в соответствии с этим выдавали продукты.

"Лесоповал – работа и сама по себе опасная; если же вдобавок рабо-тать второпях, через силу... Ничего удивительного нет в том, что не-счастные случаи – явление нередкое. Невольно содрогнёшься, глядя на девушку, пришпиленную сучком к земле". (Из книги : Е. Керснов-ская "Наскальная живопись")

Можно было целый день работать на морозе, но чуть-чуть недостанет заготовленного – и галочки нет. И потом продуктов нет. Всё это очень угнетало. Люди были в отчаянии. Но ничего нельзя было поделать – нужно было работать, заготавливать для фронта лес. Тех, кто пытался убегать или как-то по другому хотел избежать этого трудового фронта – арестовывали, судили … Поэтому всё равно приходилось рабо-тать. Спасало то, что все были молодыми, привыкшими к тяжёлому крестьянскому труду. Да и не могли всё время находиться в угнетённом состоянии – молодость брала своё : несмотря на тяжёлый труд, стара-лись и шутить, и помогать друг другу. К тому же работа в лесу изначально предполагает коллективный труд – один человек бревно на сани не закатит, нужно было это делать совместными усилиями.

И был лишь один способ избежать этого призыва на трудовой фронт – выйти замуж. Замужних, даже сов-сем молодых девушек, на трудовой фронт не брали. Они должны были родить новых солдат, поэтому их берегли. Но женихи все оказались на фронте, и невестам вместо хлопот по дому пришлось заняться лесоза-готовками.

А ещё были торфоразработки в Ярославской и Тверской областях, куда из деревень Зубово-Полянского района – как из русских, так и из мордовских – отправляли молодых девушек во главе с пожилыми муж-чинами.

Иногда кое-кому в голову приходила мысль, что этого невыносимого в нормальных условиях каторжного труда можно избежать, если как-то схитрить (хотя все хитрости были известны и видны).

Однажды, через несколько лет после войны, когда Анна Максимовна уже вышла замуж за Михаила Тихоновича, и в семье уже были дети, она со своим сыном Виктором на лошади отправилась в отдалённую деревню покупать овечку. Виктор был маленький, эта поездка было для него приключением, и он с удо-вольствием поехал с матерью. Вот его рассказ :

«Приехали на лошади, запряжённой в телегу, в деревню. Уже заранее было договорено, у кого мы купим овечку, поэтому сразу же подъехали к нужному дому. Вышла хозяйка, молодая женщина, стали смотреть во дворе овец. Неожиданно во двор зашёл мужик. Он вёл себя странно : беспричинно смеялся, корчил ро-

жи, что-то бессвязно говорил. Меня всё это напугало, и я стал жаться к матери. Хозяйка дома закричала на мужика и стала его выпроваживать. Кое-как она заставила его выйти за ворота.

Когда мы выбрали овечку, связали ей ноги, мать рассчиталась с хозяйкой, а овечку погрузили на телегу, мужик появился снова. Он бежал за телегой и опять что-то кричал, гримасничая. Мне раньше не доводилось видеть таких людей и было непонятно и жутко. Мать хлестнула лошадь, и мужик постепенно отстал. Я спросил у матери, почему он так ведёт себя ? Что с ним ? Хоть я и был маленький, лет шести-семи, мать всё равно сказала мне, вздохнув : «Он – дурачок. Ненормальный. Он муж той женщины, у которой мы купили овечку. Во время войны, чтобы не попасть на трудовой фронт, она вышла за него замуж.» Тогда-то мать впервые рассказала мне о её работе на лесозаготовках во время войны и о том, что замужних на работу не отправляли.

Не знаю, были ли у этой семьи дети и какова дальнейшая судьба этой женщины. И позже, уже взрослым, вспоминая этот случай, я по настоящему понял, что из се-бя представлял трудовой фронт, если женщины предпочитали выходить замуж за сумасшедших, чтобы не попасть туда. Те же, кто там был, сейчас – очень пре-клонного возраста – имеют звание «Ветеранов – тружеников тыла».

P.S. Главой администрации Зубово-Полянского района в 2004 г. было принято постановление № 273, согласно которому выдача удостоверений ветеранам (картонка размером 8 см х 15 см) производится за плату примерно в полтора доллара. Объясняется это, вероятно, тем, что план по сбору местных налогов в районе не выполняется – местные (в основном торговые) предприятия плохо перечисляют налоги в местный бюджет, и, вероятно, это постановление, по мнению администрации, поможет решить проблему пополнения местной казны.