Паренёк из Мордовии

— Не могу я вас отпустить! — сдерживая жесткие нотки в голосе, твердо сказал военком полка, глядя в худое, обветренное лицо младшего сержанта. — Если отпустить всех желающих, кто же будет обучать пополнение для фронта? У меня, видите, сколько рапортов? — Батальонный комиссар взял со стола пухлую стопку тетрадных листков, потряс ими в воздухе. — Все хотят на фронт!

Младший сержант Чадайкин без интереса взглянул на кипу заявлений.

— Я же не требую отправить всех, я прошу только за себя. Что стоит отпустить одного человека?

Военком развел руками, большие усталые глаза его заискрились улыбкой.

— Ну, Чадайкин, ты даешь! Так ведь каждый просит только за себя!

— Но, поймите, я хочу на фронт! Я должен быть там!

— А я, по-твоему, не хочу? — повысил голос комиссар.

— Так вы уже были на фронте, дрались с фашистами. — Младший сержант глазами показал на красную ленточку на груди военкома. — А я вот уже скоро полгода околачиваюсь в тылу. Мне стыдно письма писать домой…

— Стоп, стоп! Приехали, — оборвал его батальонный комиссар. — Выходит, все, кто не на передовой, «околачиваются» в тылу и им должно быть стыдно? — Военком откинулся на спинку кресла и посмотрел на Чадайкина. — Стыдно, что они день и ночь не покладая рук работают для фронта, отдают все свои силы для обеспечения победы над врагом?!

— Я не в том смысле, а сколько можно сидеть в тылу? — уточнил свою мысль Чадайкин.

— Столько, сколько потребуется! — отрезал комиссар.

— Не отпустите по-хорошему, сам убегу, — сердито сказал Чадайкин. Худая, тонкая шея в просторном воротнике напряглась, всегда открытое, добродушное лицо с мягким, доверчивым взглядом улыбчивых глаз стало жестоким, непокорным.

Не будь это Чадайкин, батальонный комиссар за такие дерзкие слова дал бы ему крепкую взбучку и скомандовал бы «Кругом — марш!», но к этому белобрысому пареньку из Мордовии он испытывал особое чувство. Старательный, способный младший командир, но с норовом. Военком понимал, что на характер паренька наложила отпечаток трудная жизнь. Рано оставшись без родителей, Чадайкин хлебнул горького через край, изведал и голод, и холод. В армии этот мешковатый крестьянский парень, неуверенно державший на первых порах винтовку, не умевший отрыть стрелковую ячейку, превратился в грамотного, сноро-вистого бойца. Его направили в школу младших командиров. И не ошиблись. Военное дело ему давалось легко. Пулемет «мак-сим», считавшийся сложным для многих, в его руках казался игрушкой. Чадайкин мог с закрытыми глазами разобрать и соб-рать хитрый и сложный замок или другой механизм. Военком по-отцовски любил этого неуемного парня.

В один из дней Василия неожиданно вызвали к военкому. «Очередной нагоняй», — думал он, подходя к кабинету.

Батальонный комиссар пригласил младшего сержанта сесть поближе, поинтересовался, как идет обучение новичков, и, улыбнувшись, переменил тему разговора.

— Формируем команду на Юго-Западный фронт. Хотите поехать?

Чадайкина словно пружиной подбросило со стула. Вытянувшись в струнку, он громко отчеканил:

— Так точно, товарищ батальонный комиссар!

— Посоветовались мы с командиром и решили как лучшего младшего командира направить вас в пограничный полк.

134-й погранполк формировался на станции Ровеньки Ворошиловградской области. Прибывших встретил командир-погранич-ник. Стояло теплое апрельское утро. Чистое голубое небо, прозрачный невесомый воздух, плавившиеся теплой бронзой на крышах домов лучи солнца наполняли тихие улочки безмятежным покоем. И только коробки разрушенных домов, обгорелые трубы, скорбно смотревшие в небо, напоминали о недавних боях.

Командир полка внимательно осмотрел новичков.

— Наша основная задача, — сказал он, — охранять тыл действующей армии от шпионов и диверсантов, ликвидировать недо-битые или прорвавшиеся в тыл фашистские группировки, очищать освобожденную территорию от вражеской агентуры.

— А сразу на фронт нельзя? — спросил Чадайкин.

— Ты хоть пообедай сначала, — под общий смех сказал командир.

Нет, Чадайкину явно не нравилось действовать в тылу. Конечно добивать прорвавшихся в тыл фашистов, вылавливать аген-тов — дело важное, но ему не терпелось попасть на передовую.

Вскоре в полку стали отбирать бойцов на курсы снайперов. Василий прослышал, что они выезжают на стажировку на фронт, и тут же написал заявление с просьбой зачислить и его.

В школу снайперов, как называли в полку эти курсы, отбирали преимущественно кадровых пограничников, побывавших на фронте. Они были отменными стрелками, умели наблюдать за местностью, маскироваться, поэтому быстрее овладевали снай-перским делом. Среди других предпочтение отдавалось сибирякам-таежникам, закаленным, выносливым, прирожденным стрелкам. Чадайкин не относился ни к первой, ни ко второй группе. При отборе кандидатов начальник курсов, пожилой капи-тан, прослуживший на границе не один год, не без колебаний согласился взять Чадайкина.

Огненный вал войны неумолимо катился на запад. Пограничный полк двигался за 3-м Украинским фронтом. Оставались поза-ди города и села Донбасса, Харьковщины, Одесской и Днепропетровской областей, Молдавской ССР. В походах, во время бое-вых действий — в любой обстановке занятия на курсах снайперов не прекращались ни на день. Программа была напряженная. Изучали баллистику, учились правильно выбирать позицию на местности, маскироваться. Но больше всего занимались стрель-бой. Стреляли в основном по «головке» — мишени с изображением головы фашиста с «яблочком» на переносице. Начинали с дистанции сто метров. Кто укладывал все пули в «десятку», переходил на двести метров, затем на триста. Тех, кто на этой дис-танции не выпускал пули из «десятки», направляли на боевую стажировку на фронт.

Часто рядом с Чадайкиным на огневом рубеже лежал с секундомером в руке замполит школы, кадровый пограничник. Он слыл отличным стрелком и теперь щедро передавал опыт молодым.

Наступил долгожданный день — Василий с группой снайперов отправился на фронт.

На рассвете Чадайкин со снайперской винтовкой, в маскхалате, пригибаясь, торопливо пробирался по траншее к своей засаде. Первая боевая задача — обнаружить и снять вражеского пулеметчика. Сзади за ним шел боец с биноклем, его напарник. Выб-рав удобную позицию, Чадайкин оборудовал ее, тщательно замаскировал, как учили на курсах; когда рассвело, стал наблюдать за обороной противника. Наконец сбылась его мечта — он на передовой, лицом к лицу с врагом и может открыть свой счет мести.

Шли часы, а вражеский пулемет молчал, ничем себя не выдавал. Но вот над нашей траншеей мелькнула каска, и с той сторо-ны прогремела короткая очередь. Чадайкин заметил место, откуда раздалась очередь, но позицию пулемета обнаружить не мог. Снова потянулись часы ожидания, а немец молчал. Так можно было просидеть до темноты и уйти ни с чем. «А что, если пойти на хитрость?» — подумал Василий. В стороне над траншеей его напарник осторожно приподнял каску, и тут же с не-мецкой стороны полоснула очередь. Чадайкин точно засек позицию фашистского пулеметчика.

— А теперь отползи в сторону и еще раз покажи, — приказал Василий.

Немецкий пулеметчик и на этот раз не удержался, дал длинную очередь. Чадайкин поймал его в перекрестие прицела, нажал на спуск, и пулемет захлебнулся. Выстрел показался Чадайкину необыкновенно громким. Может, потому, что он очень долго ждал этот первый свой выстрел по врагу.

Вечером в тесной, полутемной землянке, где собрались снайперы после дневной охоты, Чадайкин сидел на ящике из-под пат-ронов, чистил винтовку и распевал частушки:
 

Ганс писал письмо домой,
Не закончил строчку,
Снайпер наш своей рукой
В ней поставил точку.

Слабый язычок пламени, трепетавший в гильзе, еле освещал бронзовые обветренные лица друзей, в углах землянки стоял полумрак, но Василию казалось, что все вокруг светилось и над всеми полыхало яркое солнце.

За время первой стажировки на фронте Чадайкин уничтожил шестнадцать фашистских солдат и офицеров и был награжден орденом Красной Звезды.

Во вторую стажировку снайперу Чадайкину пришлось решать более сложные задачи.

На одном участке в течение нескольких дней активно действовал фашистский снайпер. Стоило на нашей стороне кому-нибудь неосторожно высунуться, как раздавался выстрел. По тому, как снайпер ловил цели в разных местах, чувствовалось, что их указывал наблюдатель.

Чадайкин получил задание выследить немецкого снайпера и рассчитаться с ним. Василий с вечера разведал местность, ночью оборудовал основную и запасную позиции и еще затемно перебрался туда. На участке обороны противника, где действовал снайпер, стояло несколько деревьев с густыми кронами. Он тщательно осмотрел местность близ деревьев, затем обшарил каж-дый кустик и бугорок справа и слева, но ничего подозрительного не обнаружил. «Придется ждать выстрела, пока сам не раск-роет себя», — решил он.

Прошел час, другой. И вот от крайнего дерева раздался выстрел. Но при самом тщательном осмотре этого участка обнаружить позицию снайпера не удалось. Ничего не заметил и напарник, наблюдавший в бинокль. Чадайкин всматривался в каждый кус-тик и холмик. Корягу с вывернутыми корнями, лежавшую чуть поодаль, изучил так, что мог с закрытыми глазами нарисовать все ее обломанные щупальца. Но вот порывом ветра раздвинуло ветки на дереве, и на вершине его Чадайкин увидел фашиста с биноклем.

— «Кукушка»! — крикнул ему напарник. — Снимай.

Цель была как на ладони, и снять ее ничего не стоило. Но Чадайкин стрелять не стал. На дереве был наблюдатель, значит, снайпер где-то внизу. Терпение и еще раз терпение. Прошел еще один час. Нервы у фашиста сдали, и Чадайкин точно засек его позицию. Тот искусно маскировался за корягой. После выстрела гитлеровец стал перезаряжать винтовку и чуть приподнял голову. Тут-то Чадайкин и пригвоздил его. А потом без труда снял и «кукушку» с дерева.

За другим вражеским снайпером Чадайкину пришлось охотиться двое суток. Замаскировавшись на чердаке дома, тот букваль-но не давал нашим бойцам поднять головы. Целый день Чадайкин потратил на поиски его позиции, промерз до костей, но обнаружить не смог. Наступил вечер, и Василию пришлось вернуться ни с чем. На другой день гитлеровец долго не открывал огня. Попробовал спровоцировать его на выстрел чучелом, но фашист стрелять не стал. Прошло много времени. Руки и ноги у Василия закоченели, глаза устали от напряжения.

Приблизился вечер. Теперь надо было уходить, но Чадайкин лежал неподвижно и продолжал наблюдение. И дождался. Когда наступили сумерки, гитлеровец, очевидно, уверенный, что за ним никто не наблюдает, поднялся, чтобы спуститься с чердака. Вот тут-то Чадайкин и взял его на мушку.

За эту стажировку младший сержант Чадайкин уничтожил десять фашистов и был награжден орденом Славы III степени.

В феврале 1945 года войска 2-го и 3-го Украинских фронтов добивали окруженную в Будапеште вражескую группировку. Наша разведка установила, что немцы готовят прорыв. Советское командование подтянуло сюда дополнительные силы, в том чис-ле подразделения двух погранполков. Пограничники создали за линией обороны прочный заслон, чтобы ликвидировать в слу-чае прорыва из кольца окружения отдельные группы фашистов.

Чадайкин выбрал удобную позицию для ручного пулемета. Через пролом в стене хорошо была видна небольшая площадь, при-мыкавшие к ней улочки, заваленные кирпичом, черепицей, рваным железом, битым стеклом. Еще засветло младший сержант осмотрел местность, наметил ориентиры, определил расстояние до них и приготовился к бою.

В полночь перед позицией пограничников неожиданно завязалась жаркая перестрелка: строчили пулеметы, мелкой дробью рассыпались автоматные очереди, то тут то там ухали взрывы гранат. Было ясно: боевое охранение столкнулось с немцами. Но откуда они? На линии обороны армейских частей было относительно тихо, а здесь, в тылу, вовсю гремело. Вскоре картина прояснилась. Пограничник, прибежавший с донесением из боевого охранения, торопливо доложил командиру батальона капи-тану Хукову:

— Немцы лезут из канализационных люков. Часть люков мы забросали гранатами, но они прут из других…

Капитан приказал приготовиться к бою. Всю ночь грохотали пулеметы, не смолкал треск автоматов. Отчаянные попытки фа-шистов прорваться через заслон пограничников натыкались на непреодолимую огневую завесу. Чадайкин косил фашистов без передышки, еле поспевал менять диски.

На рассвете младший сержант заметил, как из-за одного здания вышли люди. В туманной дымке нельзя было определить — немцы это или наши? Когда группа людей приблизилась, Чадайкин ясно увидел, что это фашисты.

— Гитлеровцы! — крикнул он, припав к пулемету, и дал длинную очередь.

— По врагу! — громко скомандовал лейтенант Щерба.

Кинжальный огонь пулеметов и автоматов срезал вырвавшихся вперед гитлеровцев, остальные в панике заметались, броси-лись в стороны, ища укрытия от губительного огня пограничников.

— В атаку, за мной! — Лейтенант Щерба первым сорвался с места, преследуя врага.

Отстреливаясь на ходу, бросая раненых, гитлеровцы беспорядочно разбегались. Чадайкин заметил, как, спасаясь от огня стан-кового пулемета, в одном здании укрылась группа гитлеровцев. Василий с ручным пулеметом поспешил туда. Вихрем ворвал-ся в дом и длинной очередью полоснул под потолок. Раздались крики, вопли.

— Бросай оружие! Руки вверх! — приказал младший сержант.

Фашисты были ошеломлены внезапным появлением, решительностью советского пулеметчика. Одни бросили оружие, другие кинулись к противоположной двери, некоторые попытались выскочить в окна, но меткие пули настигали их.

В разгар боя у Чадайкина кончились патроны. Загнанные в угол, обезоруженные гитлеровцы, очевидно, заметили это и пошли на пограничника. Младший сержант мог выскочить из дома — до двери несколько шагов. Но Василий знал, что отступать на-зад нельзя. Схватив автомат одного из убитых гитлеровцев, он выпускает очередь за очередью — по  фашистам. А когда и в автомате кончились патроны, Василий Иванович бросился на врагов врукопашную. Схватив пулемет за ствол, он начал моло-тить врагов прикладом. А затем, выхватив гранату, крикнул:

— Хенде хох!

Построив двадцать семь пленных в колонну, Василий повел их к штабу. По пути его встретил замполит батальона капитан Ло-гинов.

— Чадайкин, ты ранен?

Вражеская пуля рассекла кожу на лбу, кровь струилась по лицу, но мужественный воин не замечал этого, продолжал бой.

Капитан приказал подошедшим пограничникам отконвоировать пленных, а Чадайкину следовать в санчасть.

— Какая там санчасть, — махнул рукой Василий, — когда вон в том доме полно фашистов.

Капитан не успел оглянуться, как младший сержант исчез. Не раздумывая, он ворвался в дом и, наставив пулемет, властно крикнул:

— Бросай оружие!

Под грозно нацеленным дулом фашисты с поднятыми руками выходили на улицу. Не знали они, что у русского сержанта в пу-лемете не было ни одного патрона.

«...Оставшиеся в живых немцы, устрашенные дерзкими действиями младшего сержанта Чадайкина, сдались в плен. Всего тов. Чадайкин в этом доме уничтожил 58 и взял в плен 42 гитлеровца...» Эти строки взяты из наградного листа на Чадайкина Васи-лия Ивановича.

В это время вторую группу пленных доставил начальник заставы лейтенант Приходченко. Он со своими бойцами захватил весь штаб командующего будапештской группировкой немецких войск во главе с генерал-полковником Пфеффером, пытав-шимся по канализационной системе выйти из окружения.

Доставленный к командиру батальона А. М. Жукову Пфеффер просил вернуть ему фамильную шпагу, украшенную драгоцен-ными камнями, доставшуюся от воинственных предков. С этой шпагой гитлеровский вояка прошел победным маршем по многим странам Европы.

Пограничники шутили: «Храбрый генерал прошел огни и воды, но застрял в канализационной трубе».

В боях за Будапешт младший сержант Василий Чадайкин уничтожил и пленил 162 два вражеских солдата и офицера. Родина отметила его подвиг высшей наградой — орденом Ленина и Золотой Звездой Героя Советского Союза.

Василий Кукин. По книге "От первого до последнего выстрела".

Ищем родственников В. И. Чадайкина, которые могли бы рассказать о послевоенной жизни героя и поделиться копиями фотографий.

Примечание: на одном из современных Интернет-форумах Василий Чадайкин назван "русским Рембо".

Обращение к посетителям сайта.

Воспользуйтесь последней возможностей пообщаться с ветеранами-родственниками (соседями, знакомыми...). И записать их рассказы. Сохраните их живую речь на диске вашего компьютера, на компакт диске. Постепенно, если вы передадите эти записи в музеи (не стирая их с дисков ваших компьютеров), они будут переведены в стенограмму. Расспрашивайте их о деталях и подробностях, не ограничивайтесь общими вопросами и не удовлетворяйтесь общими ответами. Образцы воспоминаний — на сайте "Они сражались за Родину". Там же вы можете скачать и установить простую программу записи CoolEdit. Она позволяет записывать речь неограни-ченно долго, эта программа пригодится вам и в дальнейшем (инструкция по пользованию программой.

Если же вам удастся записать ветеранов Зубово-Полянского района, будем вам благодарны, если вы со временем пришлете нам их рассказы и фотографии.

На первую страницу

На страницу Из века в век

На страницу Зубовополянцы - Герои Советского Союза