|
Светлана, Марина, Таня и другие мелкие внучата бабушки Тани
Чудайкиной в Покассах,1983 г. |
Когда я была маленькой и меня летом привозили к ба-бушке в Покассы, то иногда я спала на печке. Когда про-сыпалась и понимала, что в доме нет
никого и что мне при-дётся как-то слезать с печи самой, я бросала вниз
почти всё, что там было : фуфайки, подушки
—
всё, что помягче.
По-том потихоньку сползала с печи и летела вниз на эту мяг-кую кучу.
Приземлившись, вставала и спокойно бежала на улицу искать кого-нибудь.
Однажды меня оставили одну. Я спала на печи. И бабушка, и мама куда-то
ушли, закрыв дверь в сенях, чтобы я не смогла выйти на улицу.
Я проснулась, увидела, что в горнице никого нет, благопо-лучно приземлилась на
свой аэродром под печкой, вышла в сени и, увидев закрытую дверь, поняла,
что я
дома совсем одна.
От страха я заплакала. Тихо. Но постепенно начала прибав-лять звук
и в конце концов горланила
уже
во всё горло.
|
В низу двери было маленькое квадратное отверстие для кошки. И
вот я стала
плакать в него — встала на четвереньки и, стараясь просунуть лицо в
дырку, горько рыдала на улицу. До сих пор помню дунове-ние ветерка из дырки …
Орала я, наверное, здорово, потому что у дома собрался народ : что там
слу-чилось с девчонкой ? Пришла мама, увидела, что у дома толпа … Вот такая
я была трусиха. Мне тогда было года два-три.
КАРТОФЕЛЬНЫЕ ВАННЫ
Однажды
летом, когда мне было года два, в очень жаркий день мама и бабуля
мотыжили картошку. Я гуляла по двору одна. А в проулке стояло корыто с
водой, в котором бабуля мыла картошку. Картошка отмокала от земли и
предназначалась для скотины. Её потом собирались варить в печи.
И вот я гуляла-гуляла, ужарела, сняла с себя платьице, разложила его на
травке и залезла в корыто с грязной картошкой. Бабуля в это время пришла с
огорода за водой, увидела меня и обомлела :
— Валька, — кричит, — иди, глянь на девчонку-то, куда залезла !
Вареная в печке, в чугунке, картошка для поросят была для меня в детстве
самой вкусной едой. Если меня не видно и не слышно, значит, я сижу в
чулане, за шторкой, около чугунка с картошкой и поедаю её, такую печеную с
бочков, ароматную ...
СОН
В
ЛЕТНИЙ ДЕНЬ
Наш дом в Покассах небольшой. Ему, наверное, лет сто. Когда-то это была
пятистенка, то есть дом, состоящий из передней избы и горенки. Но во время
раскулачивания мой прадед Кирилл переделал этот дом в однокомнатный, чтобы
не отобрали. Потом мой дед Елисей хотел, уже после войны, вернуть этому
дому прежний вид, сделать его пятистенным, но не успел — захворал от
военных ран и умер. Так он и стоит до сих пор, с одной избой, с большими
сенями в целую комнату и чуланом в сенях, в котором хранится всякая
всячина — дедова шинель, шапки, старые пальто и, конечно, сундуки с
«добром». Из сеней — выход на небольшое крылечко, с двумя лавочками по
бокам. Окна у дома с резными налич-никами.
На летние каникулы я всегда приезжала к бабуле в деревню. Иногда в жаркий
летний день, когда ни-чего не хочется делать, мы с бабулей брали с печки
фуфайки, бросали их на крыльце под лавки на пол и ложились спать, каждая
под своей лавкой. Лежишь, бывало, не жарко, так приятно : ветерок лёгкий
обдувает лицо, петухи поют, а мы спим. Но так было, когда больше никто,
кроме меня, у бабули не гос-тил.
ГУБА
Мне было года четыре или пять. Моя тетя, Рая, приехала в отпуск в деревню.
Её свекровь, Раиса Ивановна, жила на Блудовке. И тетя Рая ходила в гости
то к ней, то к нам. Однажды она и её муж дядя Валера взяли меня с собой в
гости к Раисе Ивановне. Раиса Ивановна и её муж были учителями. У них был
большой дом, перед домом большой сад, а в саду стояли ульи с пчёлами. И
чтобы попасть в дом, надо было пройти по саду, мимо пчёл. Мы пришли в
гости. Всё было так интересно ! Чужой дом, обстановка в нём не такая, как у
бабули. Большая картина «Неравный брак», копия, конечно, меня просто
поразила. Потом мы вышли в сад, есть ягоды.
И тут в самом заросшем углу сада меня настигла пчела. Яростно защищая свои
владения, она атакова-ла меня
неожиданно, я стала отмахиваться, но пчела впилась мне прямо в губу ! От
боли и испуга я стала орать благим матом. Подоспел дядя Валера, спас меня
от пчелы и вытащил жало. Но было уже поздно —
пчелиный яд начал действовать : губа моя стала
раздуваться, как будто её накачивали насо-сом.
Потом дня три я ходила с такой надутой губой. Кто меня не видел, все
посмеивались. Кто-то даже спросил :
— Это с кем ты, Светка, целовалась ?
А мне было совсем не до смеха. Было обидно и стыдно ходить с такой губой.
СВАДЬБА
Когда я была совсем маленькой, то со мной нянчились тети Манины дочери.
Самая моя любимая нянька была Таня. Я её очень любила. Мы с ней дружили,
даже когда она уехала в Тольятти, хотя она и была старше меня лет на
десять.
И вот эти девчонки, бывало, посадят меня в передний угол на лавку, за
стол, прямо под иконы, нарядят меня как невесту, фату сделают из накидки
для подушек, «груди» мне приделают, а рядом посадят кук-лу, наряженную под
жениха. И справляют свадьбу. А сами покатываются со смеху. Я, конечно,
этого не помню, но тетя Маня до сих пор вспоминает об этом :
— Бывало, нарядят тебя, сиськи приделают, фату, куклу рядом посадят, и
свадьбу играют.
Рассказывает, а сама смеётся ! Наверное, правда было смешно !
ПОМИДОРЫ НА ПОДОКОННИКЕ
Когда я была совсем маленькая, я приходила к моей второй бабушке Марфе,
которая жила напротив бабушки Тани. У бабушки Марфы росли помидоры в
палисаднике. Это были очень крупные, мясистые и вкуснейшие помидоры.
Сейчас таких нет.
В доме у бабушки около окна стоял стол-тумба. А вдоль стены, под окном —
широкая лавка. И вот меня сажали на подоконник, резали помидоры, на стол
ставили тарелку с сахарным песком, и я макала помидоры в песок и ела их, и
поглядывала в окно. А если окно было открыто, то это было ещё инте-ресней,
можно было кому-нибудь на крыльце что-нибудь крикнуть. Было весело и
вкусно ! И эти поми-доры — такие мясистые, ароматные, с песочком ! И бабушка
Марфа рядышком …
ГОЛОВАСТИКИ
Одно
лето у бабушки были утки. Утиные яйца она подложила под курицу-наседку и
та вывела утят. Они бегали по палисаднику, щипали траву. Мы, дети,
решили наловить им в речке лакомство, головас-тиков
— недоразвитых лягушек.
И вот, Таня, Саша и я
взяли бидончики, ведёрки маленькие детские, запаслись провизией — луком
зе-лёным, хлебом, солью, варёной картошкой в "мундире"— и пошли на нашу речку Чиуш.
Головастиков мы ловили в тинистых лужицах вдоль берега речки и кидали их
в бидончики и ведёрки, в которые бы-ла зачёрпнута вода из речки. Было так
увлекательно «охотиться» за этими юркими существами ! Иног-да попадались
уже полулягушечки : у них была голова головастика, длинный хвостик, но уже
отросли лапки. Наловив порядочно "добычи", мы уселись прямо на берегу, в
кустах, и устроили пир горой. Так классно было сидеть после долгих трудов на свежем воздухе
на берегу реки и кушать хлеб с солью, зе-лёный лучок, картошечку ....
А потом мы принесли наш
улов домой, бабушка дала нам корытце, и мы вывалили туда головастиков.
Утки налетели на них и съели всё это лакомство в один миг. Казалось так
странно, что мы потратили целый день на ловлю, а кончилось всё так быстро.
Но всё равно было очень интересно. И все —
кроме головастиков, конечно, — были довольны
: и мы, и бабушка, и
утки.
ПОХЛЁБКА
Моя бабуля работала в колхозе и одно время развозила на машине, с
шофером, конечно, обед в больших бидонах на поля для комбайнеров и
трактористов.
Однажды она взяла меня с собой. У меня в памяти до сих пор сохранилась эта картина
:
жаркий-жар-кий день, огромное небо, в котором звенит жаворонок,
жёлтая пшеница, ростом выше меня
—
целое поле ! Я сижу на
комбайне, возле которого обедают механизаторы. И этот неповторимый запах
похлеб-ки, которую привезла бабушка ! Это самый вкусный запах, который я
храню в моей памяти !
Такую вкусную похлебку бабуля варила и дома. Заправляла её, или, как она
говорила — забеляла
— сливками. Похлебка была постная, без мяса, но вкусноты необыкновенной !
(рецепт похлёбки)
ОПЫТ
Когда мне было лет одиннадцать, моей двоюродной сестренке Наташке было 9
месяцев.
Мы, как всегда, приехали в деревню. И моя тетя, Рая, — Наташкина мама
—
тоже приехала с малень-кой Наташкой в деревню. Было очень весело, у нас
всегда было очень весело, когда собирались кто-нибудь из родственников в
доме у бабули. Наташка ещё не ходила, а только ползала по полу, по всей
комнате. У нее были удивительные глаза, очень красивые. Даже тогда, когда
она была еще малышкой, все обращали внимание на её необыкновенные глаза.
Это потом она выросла в настоящую красавицу, а тогда она только ползала по
полу, пробовала всё на вкус, а мы её нянчили. Тётя Рая одевала Наташ-ку,
сажала в прогулочную коляску, а я её катала и укачивала, напевая музыку
из передачи «В мире жи-вотных» — уж больно мне эта музыка нравилась.
Один раз пришла ко мне моя подруга Маринка. Сидим мы с ней на лавке около
печки и рассуждаем :
— Как же это люди-то целуются ?
— Да ... Ведь им носы, наверное, мешают.
Думаем, гадаем, а тут Наташка мимо проползает, я и говорю Маринке :
— А давай на Наташке попробуем !
Маринка говорит :
— Точно, давай.
Поймали мы Наташку, и давай её чмокать, и смотреть, мешает нос или нет.
Наташке это совсем не понравилось, она стала вопить и изворачиваться,
расплакалась, бедняжка. При-шлось её отпустить. Уж и не помню, к какому мы
тогда выводу пришли,
но когда сейчас разговариваем о Наташке, то вспоминаем и то, как она послужила
нам
учебным пособием.
Прислано на сайт в мае 2006 г
_________________________________________________
Рецепт похлебки :
В кипящую воду
запустить картофель, пшено, посолить и варить до готовности. Взбить слегка сырое
яйцо и влить в горячую похлебку. Перед подачей «забелить» сливками, снятыми с
парного молока.
|
