|
"Старуха с коровой"
|
День клонится к вечеру. Уже часов девять, но на улице ещё довольно
светло : в эту пору темнеет только часов в одиннадцать. А пока что
солнце садится за пригорок, в сторону Се-рёдки, и после жаркого летнего
дня закат на горизонте становится розовый, даже ярко красный, прямо-таки
горящий, и по закату по-кассцы определяют погоду на завтра.
— Завтри вёдро будет, солнышко
красное ка-кое садится,
—
говорит бабушка.
Бабы выходят на улицу и садятся около до-мов на скамейки, кто по одному,
а кто в ком-пании с другими. Ждут, когда пригонят стадо. Сидят,
разговаривают, делятся новостями.
—
Здорово, Нюра !
|
—
Здорово, Маня !
— Ты нонь и в стойло не ходила доить ?!
— На двор загоняли, опосля ребятёнки отогнали в стойло. Жарко больно
было. А ты ходила ?
— Ходила. Корова еле стоит на месте, хвостом иной раз хлестанёт прям по
лицу
—
овода заели их, бесы!
— Да-а, жарынь ноне была какая ! Завтри опять тяпло будет. Вон солнышко
какое красное садится.
— Куды коров-то опосля гоняли, не знаешь ?
— Вроде как в Марфуткин овраг. До обеда в Самлеевом были.
— Вон гонют !
И вот показываются первые коровы — те, кому не терпится поскорее зайти в
свой двор, после знойно-го дня получить от хозяйки угощение
—
очистки от картошки или яблоки, а то и початки кукурузы, которые крадом
таскают с колхозных полей ребятишки.
— Коров гоню-ют !
—
раздаётся по селу.
… Коров выгоняют на пастбище рано утром, часа в три-четыре. Пасут по
очереди, по дворам и по коли-честву коров в хозяйстве. Если одна корова
—
один день пасти, две
—
два дня подряд. Очередные пас-тухи идут на край села и, постепенно
двигаясь по улицам, начинают собирать коров в стадо, щёлкая кнутами и
зычно прикрикивая на бурёнок :
— Ить ! Пошла-а !
А в это время сонные бабы, покинув свои тёплые постели и подоив своих
подопечных, сидят на лавоч-ках или стоят, прислонившись к ограде, и
ждут, когда пастухи будут проходить мимо, чтобы выгнать своих бурёнок со
двора. А спать как хочется-а ! Глаза слипаются, некоторые грызут
семечки, чтобы не уснуть, другие разговаривают с соседками, кто-то
конфетку кинул за щеку
—
лишь бы не заснуть !
— Полька, кто нынь пасёт-то, Шатуниха што ль ?
— Не-е, они поменялися с Рóдным, уезжают к дочери што ля ...
— А с кем Рóдный пасёт ?
— С Каревым Иваном.
— А-а-а ...
— Ну-ка, пошла, едрит твою корень !
Бац ! Бац !
—
кнутом.
Бабы торопятся, бегут на двор, открывают ворота, выводят свою кормилицу
на улицу :
— Пошла, пошла ! Иди, моя хорошая, пасися !
Так деревня начинает свой новый день.
Пастухи, собрав коров в стадо,
гонят его в какой-нибудь из оврагов, поросших густой, зелёной и очень
сочной травой. Там коровы пасутся до полудня, а затем их гонят на речку,
в стойло, где они отдыхают на лугу и на берегу речки Чиушь, пьют воду,
заходят в речку, превращая копытами землю вдоль берега в жидкую,
кашицеобразную грязь.
Сюда, в стойло, бабы приходят на дойку. Они гурьбой идут даже с другого конца
села, чтобы освободить своих бурёнок от тяжёлой ноши
—
от молока. Сначала, перекидываясь словами, они идут по селу, по-том
выходят за село и идут
по-над речкой,
—
все в светлых платках, с висящими полведёрниками на руках, на дне
которых в баночках они несут масло, — чтобы смазать корове вымя перед дойкой, — и
марлю, — чтобы закрыть молоко в ведре от мусора на обратной дороге
домой.
Иногда из колхоза приезжает телега, запряжённая лошадью. На телеге сидит
приёмщица молока
—
ка-кая-нибудь из деревенских женщин,
—
рядом с которой стоят большие фляги.
Многие сдают молоко в колхоз. Приёмщица ведёт учёт сданных литров, и
потом по итогам каждому двору привозят готовый корм для коров.
Пастухов в это время сменяют домочадцы, чтобы те смогли пойти домой,
отдохнуть и пообедать. Те, кого некому сменить, остаются здесь же, в
стойле. Они берут обед с собой
—
бутылку молока, заткну-тую сделанной из газеты пробкой, соль, варёную
картошку, яйца …
...
Коров встречают и стар, и млад. Все высыпают на улицу и стоят около
своих палисадников, даже одинокие бабушки, у которых в хозяйстве нет
никакой скотины
—
только куры.
Раньше около домов не было никаких изгородей, земля под окнами была
голая, сильно утоптанная. Лю-ди жили небогато, работали не только на
себя
—
держали скотину, валяли валенки, — но и ходили на работу в колхоз : тут
уж не до садов-палисадников
—
только успевай поворачиваться. Со временем жи-тели села стали ставить
ограды перед домами, разбивать палисадники, в которых рассаживали кусты
черной смородины, малины, крыжовника. Кое у кого в этих садочках выросли
яблони, черёмуха и си-рень. Кто-то начал сажать на грядках редиску,
огурцы, лук и другую зелень ...
Городским ребятишкам, которые приехали погостить к бабушкам на лето,
очень интересно смотреть на больших настоящих коров, которые проходят
мимо них, совсем рядом. Какая-нибудь бурёнка, проходя мимо, нет-нет да и
заглянет в чужой проулок : «Вы не меня поджидаете ?»
— Ну, пошла отсюда !
—
намахивается на неё кулачком по примеру взрослых какой-нибудь малыш.
Глядишь, другая уже подошла вперевалочку к забору и чешет об него свою
толстую шею
—
накусали бедную злые слепни да мухи !
—
ой, сил нет как чешется !
Третья, вытянув шею, насколько это возможно, пытается достать до листьев
сирени, свисающих через городьбу.
— Ну, пошла отсель !
—
уж бежит к ней старушка, — не нажралася, ши-ши-га-а !
Корова вскидывает голову и
—
быстрей, быстрей прочь, от греха подальше.
Некоторые бурёнки останавливаются около лужиц с водой
—
тянут грязную воду, пьют не напьются. Другие, задрав хвосты вверх и не
останавливаясь, прямо на ходу, посреди улицы, оставляют за собой тёплые
лепёшки, в которые ребятишки частенько вляпываются босыми ногами, бегая
по улице.
Село бурлит !
Коровы в стаде все разноцветные. Есть и в черных пятнах, и в красных, и
в жёлтых, и совсем белёсые, и совершенно чёрные или коричневые. Да и
рога-то у всех смотрят в разные стороны, как будто настро-ены на разные
радиоволны. Есть коровы, у которых один рог сломан
—
это след от столкновения с со-перницей, наверное, они что-то не поделили,
пасясь на широких лугах и в оврагах.
Коровы идут, помахивая хвостами, несут свои переполненные молоком вымя,
мычат, ревут, издалека оповещая своих хозяюшек :
«Му-у-у ! Иду-у-у ! Несу-у-у ! Готовь ведро-о-о !»
Каждая хозяйка знает свою кормилицу «в лицу», а точнее
— в морду, и
коровы тоже знают своих хозя-ек и всегда придут на зов и именно в свой
двор.
Бывают, конечно, случаи, когда какая-нибудь буренка вздумает почудить и
пробежит мимо своего дво-ра, хоть зови её, хоть обзовись. И тут уж баба
—
бедная ! — бежит за ней вместе с пастухом, бежит сре-ди других коров
—
стадо занимает всю ширину улицы, — и они стараются воротить гулёну
обратно. Пастух даже пускает в ход свой длинный кнут. Баба бежит, ругает
свою подопечную на чём свет стоит, и зовет её, и уговаривает :
— Зорька, Зорька ! Воротись, шишига ! Тварь паскудская ! Иди, иди сюда,
моя хорошая, иди ! На-к вот хлебушка с сольцей ! Ну, гад ! Придешь домой
—
прибью !
Пастух в это время бежит сбоку стада, прищелкивая кнутом и не особо
стесняется в выражениях :
— А, туды-т твою растуды-т !
Бах ! Бах ! — кнутом.
Кнут длиннющий, коровы его боятся, и поэтому сразу стремятся спрятаться
в центр стада или припус-каются рысцой. Бегут, мотают мордами
—
как будто кланяются : «здрасьте, здрасьте !» ...
А стадо между тем растянулось вдоль улицы, так, что не видно уже ни
начала, ни конца этой процес-сии. Бабы стоят уже около своих оград
—
кто с коркой черного хлеба, густо посыпанной солью
—
коро-вы очень любят это лакомство, — кто просто так, с длинной палкой :
на тот случай, если буренка взду-мает дать деру мимо или если вдруг в
проулок сунется чужая корова,
—
чтобы ее отогнать :
— Белянк, Белянк, Белянк
—
зовут хозяйки — иди, иди, моя хорошая !
Умные, спокойные и не строптивые коровы, дойдя до своего дома, послушно
сворачивают во двор, тя-жело неся налившееся молоком вымя и опять кивая
головой : «здрасьте, здрасьте, пришла я !»
В воздухе сильно пахнет навозом и парным молоком. За стадом пыль стоит
столбом.
Коровы идут не спеша, несут в своих выменях вкусное, тёплое парное
молоко.
У каждой коровы есть своё имя, которое дают ей хозяева при рождении. Но
часто фантазия деревен-ских жителей заканчивается сразу же, как
началась, поэтому в стаде в основном одни Зорьки, Белянки, Жданки, Дочки
и Ночки.
Постепенно стадо редеет, всех бурёнок разбирают по домам. За стадом
медленно идут уставшие пастухи
—
скорей бы до дома !
— Петя ! А где моя корова-то ?!
— Я не знаю, тёть Поль ! Чё ? Не пришла што ль ?
— Не былó !
— Поди пролетела мимо !
— Ой-ой ! Надо ребятёнок посылать ! Вот шишига-то !
И бежит баба скорёхонько домой :
— Шурка ! Люба ! Ну-к идитя корову ищитя ! Не пришла, гад-то !
|
"На
корове"
|
Как ни неохота Шурке с Любой бежать за ко-ровой, а делать нечего — надо
идти. Как не пойдёшь ? Надо ж матери помогать !
И бегут ребятишки сначала по дворам, потом по проулкам, по кустам, —
ищут везде гулёну. А она, раскрасавица, глядишь, ушла вперёд, аж на
другой конец села, и стоит, горюша, об-гладывает яблоневые листочки в
чужом па-лисаднике, пока никто не видит.
Ребята, увидев Дочку, гонят её хворостиной домой :
— Пошла ! Пошла ! Скотина безрогая ! Бегай тут за тобой по всему селу,
тварь !
|
Дочка от неожиданности, что застали её на месте преступления (а может и
от радости, что наконец-то пришёл за ней кто-то из своих — родных ! — и
наконец-то отведёт её, заблудшую душу, домой, в её родимый хлев), бежит
вприскочку обратно по селу, задрав хвост. Ребята уж и не поспевают за
ней ! А у ворот встречает рассерженная баба :
— А-а ! Нагулялася ! Шатучая твоя душа ! Ну, иди во дво-ор ! Ши-ши-га-а
!
Корова быстренько забегает в хлев. Там её, несмотря ни на что, уже
поджидает ведро чистой воды и корыто с картофельными очистками.
Баба берёт полведёрник, низкую скамеечку, масло в баночке и идёт доить
Дочку.
И долго ещё ворчит себе под нос, ругая на чём свет стоит бедную корову.
— Шатается она по селу ! Ну, сто-ой ! Глядитя на неё ! Не нагуля-я-лася
ещё ! Не хлыщи хвостом-то ! Так твою растак ! В ведро попадё-ёшь ! Стой,
говорят ! Дочк, Дочк, стой, моя хорошая, щас подою, пого-ди-ка. Пей
водицу-то, пей. Жарко нынь было, жарко. Ну вот, молодец. Всё я. Господи
!
Кормилица, спа-си и сохрани !
И троекратно осеняет Дочку крестным знамением.
Хозяйка уходит со двора, унося полное ведро пенящегося густого парного
молока. В сенях она процедит его через марлю и разольёт по банкам.
Оставшуюся пенку обязательно выльет кошке. Даст всем ребя-тишкам выпить
по кружке молока, и, уставшая, пойдёт ложиться спать, до следующего
раннего утра.
Прислано на сайт в декабре 2008 г.
Страница иллюстрирована работами
мордовского художника Ю. Дырина.
|
