|
В КУСКИ
Однажды с дружком Ерможем мы
пошли
просить милостыню в соседнее село Подлясово, находящееся от нашего
Промзина километрах в пяти. Туда в прошлом году выдали замуж сестру
Наталью. Я помнил, что дом зятя был старенький, ветхий, а под окном
стояла мазанка, крытая корой. Ладно, думаю, туда не буду заходить.
Дошёл я до того конца улицы и вижу, что этой старой мазанки уж нет.
На её месте стоит новый дом, крытый тёсом, а рядом новая мазанка. И
зашёл туда. А там сестра да её свекровь суетятся возле печки. Сестра
взглянула на меня, узнала, всплеснула руками и закрыла руками лицо от
стыда. Я развернулся и бегом из дома. Добежал аж до другого края села,
остановился под окнами последнего дома и стал дружка дожидаться — он по
другой улице побирался... Пока ждал, стыд меня поедом ел. Ближе к вече-ру подошёл Ермож
— сума у него
тоже была пустой. Сел Ермож, вздохнул : не дали ни одного кусочка. Стемнело
совсем. Что делать ? Где ночевать ?
— Давай постучимся вот в этот дом, вдруг пустят ?
—
предложил я. Постучались. Окно открылось, вы-глянула молодая женщина :
это оказалась дядина дочь, Лиза. Она тоже была выдана в это село. Лиза
нас
узнала !
— Ой, да заходите, заходите ! — радушно стала приглашать она и кинулась
открывать дверь. А мы сто-им и не знаем, что делать: зайти или отсюда
тоже бежать ? Стыдно же — попрошайки ! Но тётя Лиза вышла, взяла нас за
руки и завела в дом. Посадила за стол, а сама приговаривает :
— Ой, бедненькие, проголодались, наверное ? Садитесь, я вам каши положу,
накормлю хоть !
И положила огромную миску каши, залитую сверху кислым молоком.
— Садитесь, ешьте !
Мы, сначала стесняясь и робея, сели, а потом набросились на еду. Каша
была очень вкусная, наелись досыта, даже не смогли доесть... Постелила
нам тётя Лиза под сиблеком (пологом), уложила спать... Но мы долго не
могли уснуть, очень мучались
— страшно болели животы... Утром тётя Лиза
опять нали-ла каши с молоком. Но мы не могли есть. Тогда она разрезала
пополам целый каравай, положила в на-ши мешки и с грустью в глазах
проводила домой. Добрая она была, Лизака. Сама была хозяйкой и
до-статок имела. Но всё равно мы в то село больше не ходили. Ходили по
дальним сёлам. Но и там нам с Ерможем не подавали. Стоишь-стоишь,
бывало, под окном, молишься-молишься — даже не глянут.
Однажды пошли мы с дедом Цяпиляем в русское село. Этот дед всегда ходил
по дальним сёлам и все-гда приносил два полных мешка снеди. Так,
попрошайничая, он содержал пять сироток. Он был высок ростом, слеп и
уродлив лицом. Водил его внучок. Станут под окнами, Цяпиляй стукнет
своей большой палкой по наличнику и начинает молиться и петь молитвы,
громко, и до тех пор, пока не подадут. Два мешка его огромны, мы с
Ерможем оба можем в одном поместиться. "Может, нам потому и не подают,
что мы маленькие, и у нас нет большой палки, и мы не умеем так молиться ?"
—
размышляли мы. Но так и приходили домой с пустыми мешками и голодные.
В следующий раз, провожая меня с дедом Цяпиляем, мама учила меня :
— Ты смотри, как дед станет делать, и тоже так же повторяй !
Да как ей объяснить, что у меня нет ни такого громкого голоса, ни такой
большой палки ?
Пошли. Солнце печёт. Мы с Ерможем босые, обжигаем по песку ноги, они
чуть ли не поджариваются, поэтому приходится прыгать по клочкам муравы,
растущей там и тут вдоль дороги. Кое-как дошли до конца села. Сели за
мазанкой на бревно отдохнуть. Цяпиляй развязал один мешок, раскрыл, а
там варё-ная, крупная рассыпучая картошка, хлеб и огурцы... Дед из
маленького пузырёчка подсыпал к огурцам соли, перекрестил три раза и
предложил нам :
— Ешьте.
Доброй души был дедушка... Рассказывали, в молодости он был очень красив
и статен, любили его де-вушки. Многие парни ему завидовали, и однажды
богатые сынки вшестером заманили его в лес и изби-ли так, что переломали
ребра, руки-ноги, выкололи глаза и бросили в камыши помирать. А он через
две недели приполз домой и лежал полгода неподвижно. Потом встал. Но
ослеп
навсегда, и шрамы
оста-лись
на лице. Дал слово : до смерти никому не делать зла и помогать, как
сможет, людям за то, что Бог оставил жить после избиения.
Накормил нас дед тем, что имел, и пошёл по своему порядку
—
по своей стороне улицы. А нас с Ермо-жем послал по другому порядку. Мы с
другом так
договорились
: он стучит в один дом, а я в следую-щий. Так и делали. Но почему-то в
какой дом не постучусь — никто даже не выглядывает. Подожду немного и
ухожу к следующему. Попался домик почти дырявый. Подумал и прошёл мимо.
И вдруг слы-шу — следом кричит
кто-то
:
— Мальчик, мальчик, ты почему проходишь мимо ? Иди сюда, мы что ж, не
люди, что ли ?
Глянул, а это старушка кричит и машет рукой, зовёт меня. Вернулся. Она
дала мне картофелину и тихо сказала :
— Дала бы и хлебушка, да у самой нет.
Картофелина была большая и рассыпчатая, я помолился и очень долго
благодарил старушку.
"Эх, есть ведь хорошие люди," — радовался про себя.
Прошли мы по селу от одного конца до другого и сели за мазанкой
отдохнуть. Я видел, что Ермож в по-следний домик по своей стороне не
постучал и сказал ему :
— Ты что же мимо прошёл, там не люди, что ли ? Иди, постучись, бедных
тоже надо за людей считать.
Ермож побежал к домику. Его окошко было открыто, оттуда послышался
приветливый голос, и Ермож вошёл в домик.
Вышел
оттуда
улыбаясь, с двумя блинами в руках. Подошёл и, довольный, говорит :
— Ой, какая добрая тётенька : ткёт и говорит, мол, возьми сам — мне
тяжело выйти из-за станка. Я и взял два !
Блины были жёлтенькие, толстые, намазаные маслом... А мой мешок почти
пустой
—
и я тоже отпра-вился к домику. И мне тоже сказали :
— Мальчик,
подойди,
возьми сам !
Блюдо с блинами стояло на столе. Я взял два блина, помолился, и с
благодарностью, переполнявшей сердце, вышел.
Вот ведь ! Недаром мама говорит : "Земля на добрых людях
держится."
"Ну," — думаю, — "вырасту — сам буду делать добро от всей души..."
У деда Цяпиляя мешки опять были полны, и мы тронулись домой. По вечерней
прохладе к ночи добра-лись до своего села. Несколько кусочков хлеба я
спрятал под солому у столба ограды — на завтра, а блины отдал больной
маме. Один она вернула мне. Утром обнаружилось, что спрятанного хлеб на мес-те нет — съели поросята или куры. До сих пор корю себя : зачем
прятал ? Нехорошая это привычка !
На предыдущую
страницу
На следующую
страницу
Не публиковавшиеся ранее мемуары писателя
П.И.Левчаева, написанные в 1983 г.,
предоставлены для публикации на сайте "Зубова Поляна" внучкой писателя
@Кусакиной Н.Н.
Перевод с мокша-мордовского Кузевой С.И.
|
