Церковь, которая находится в Зубовой Поляне сейчас |
Рассказывали, что Петр I
невзлюбил мокшан и эрзян за при-верженность к язычеству и нежелание
креститься. Стояли на своей дедовской вере, сопротивлялись, прятались в
лесах. Уходили в «пезкс васта», но не сдавались.
Мокшане жили в густых
лесах, были у них потаённые мес-та, где можно было встречаться и без
опасения молиться по старинной дедовской вере. Говорили: «Ков молят?» —
«Сур-ман тумонс тийса». Дуб был отмечен знаком кривым, там-гой. Дерево
долго так стариками звалось.
После крещения жителей
больших сел обязывали строить церкви, говорили им: «Постройте церковь и
живите как лю-ди». Послушались салазгарьские, построили церковь. Стали
искать попа, но никак не найдут. Искали долго, как ищут до-рогую пропажу.
Однажды шёл салазгарьский старик по дороге и встретил русского человека-странника. Тот спрашивает у него: «Ты куда?» Старик отвечает: «Да
вот попа ищу». Мужик назвал- |
ся попом: «Да я сам
поп!» Пригласили этого дорожного странника попом. Стал он, было, службу
вести, а ничего не знает. Толь-ко хитрый был, выгоды искал, стал
обманывать. Возьмет свое решето, заходит в алтарь, нащупает пальцем дырочку и кричит по-русски:
«Одна дыра, две дырки... пять дырок...» (больше считать не мог, снова
начинал повторять). А православная мордва так всё молится. Закончил
он «службу» и говорит: «Идите домой!»
Крестьяне, которые ездили на базар и бывали в других сёлах, иногда
заходили в церкви, смотрели, как там служба идёт, при-слушивались к
поповским речам. Видят, всё по-иному, чем у них, проходит, по-другому
молится «найденный» ими поп, хотя и не понимали мокшане «рузкс», но
сообразили, что происходит неладное, засомневались. Стали между собой
говорить: «Не при-мет ведь бог таких наших молитв? Все одно и то же
орёт».
Собрали сход, выбрали ходатая по этому делу, понимающего человека,
бывавшего в разных местах. И дошёл тот до архиерея. Рассказал, как
службу ведёт сельский поп, пожаловался.
«Ладно, — сказал архиерей. — Я поеду на такой-то день». Приехал, но
пошёл не к мужику, а сперва зашёл к попу (дом у того хорош был),
поговорили они о чём-то. Собрали народ в церковь, и архиерей сказал:
«Вот пусть будет так. Если поп служит пра-вильно — оставлю. А неправду
говорит — так долой с места».
И начал поп вести службу, заголосил молитву: «Бра-ти-я... не
у-пи-вай-те...ви-на...». Все размеренно, чинно говорит: «... и не
за-кусывайте селёдками. Мордва-мордвищи, нажил от вас 50 тысяч...
Архиерею — 10 тысяч, певчим — по тысяче, а у себя оста-нется еще 10
тысяч. Подай Господи и сохрани на многие лета!».
Архиерей стал хвалить, поддерживать попа: «Правильно говорит ваш поп. От
вина и разорение». И оставил селянам этого по-па. Но через некоторое
время добились всё-таки, сменили попа. И стали служить по-нынешнему.
Попу, дьякону «за грехи» по-лоть ходили — «пекода покодьма», — поел раз
на работе, а заработка нет.
Большинство селян до последних лет ничего не понимали в церковной
службе. Даже грамотный старик, певчий Рузавин С. И., признавался, что
молился только так: «Шкаба-ваз!» — не дай пропасть, а дай пути в жизни».
Он говорил: «А на это попы, чтоб знать по-божьему, а я только кузнец».
Верующие тяжело усваивали церковную службу, некоторые за свою жизнь так
и не выучили ни одной молитвы, хотя и в цер-ковь ходили. Старик Анагин
С. П., умерший 30 лет назад, рассказывал, как он молится, не понимая
по-русски: «Господи! Я знаю Александра (сельского мужика). Он грамотный.
Александр знает попа. Поп знает бога. Бог, поп и Александр! Уж вы раз-беритесь между собой, что надо, и в чём я ничего не понимаю. А я не
виноват, что не знаю, чего надо». Так всю свою жизнь старик не мог
выучить ни одной молитвы и всё ссылался на бога, попа и мужика
Александра.
Рассказывают историю, происшедшую под Темниковым, где-то в районе
Барашева. Пришёл в мордовскую деревню (в начале советской власти)
уполномоченный по хлебозаготовкам. Собрал народ, а тот молчит, ничего с
ним не говорит: ни за, ни про-тив. Немного погодя говорят: «Придёт наш
мокшанский старшина». Долго прождали. Вот пришёл старик, лычковой
веревоч-кой подпоясанный, в простых мокшанских штанах и в полушубке.
Сразу сказал: «Мы как пахали, так и будем себе пахать». После этого
никто уж не слушал уполномоченного, все враз разошлись, как будто их это
и не касалось. Уполномоченный спро-сил: «А кто это такой был, что все
ему подчиняются?». Ему ответили: «А это наш мокшанский поп».
И как он сказал, всё так и было. Уехал уполномоченный в уезд ни с чем.
Сообщил все в укоме. Уже потом изменили старый мокшанский закон и
перестали слушать стариков.
Записано в декабре 1964
г. от жителей с. Промзина и с. Салазгорь
Б.
Смирнов "III книга этнографических
этюдов"
(опубликовано в книге: Б. Ф. Кевбрин, В. И. Рогачёв, А. Д.
Шуляев "Мотивы родимой земли", Саранск, 2012 г.)
На первую страницу
На страницу Крещение мордвы
На страницу
О мокшанской вере
|