Республика Мордовия

 Историко-этнографический сайт

О районе
Администрация
Депутаты района
Деловая жизнь
Культура и образование
Здравоохранение
Общественные организации
Отдых и туризм
Новости

Мокшень

English

Français

МОРДВА-ДУХОБОРЫ* КАНАДЫ

ганизаций и поддержке Л. Н. Толстого, пожертвовавшего на переезд духоборов гонорар за роман «Воскресение». В декабре 1898 года — апреле 1899 года духо-боры четырьмя группами отбыли в Канаду. Второй пароход с духоборами «Су-периор», на борту которого было 1989 переселенцев, сопровождал сын писателя С. Л. Толстой, разделявший политические и религиозные взгляды своего отца. Всего переселилось около 7500 человек.

Среди переселившихся были и мордовские семьи, которые жили на Кавказе. В 2004 году в Канаде проживали семьи Василенковых, Войкиных, Гритчиных, Жмаевых, Кинякиных, Ковалевых (Назаровых), Конкиных, Курбатовых, Лахтиных, Лежебоковых, Лукьяновых, Озеровых, Рязанцевых, Салекиных, Ступниковых, Поздняковых, Шерстобитовых и другие.

Многие семьи переселялись целиком, численность каждой из них нередко пре-вышала десяток человек, что было характерно для мордовских патриархальных семей. Интересен и тот факт, что в среде духоборов был распространен обычай, согласно которому лидеры могли давать фамилии произвольно, акцентируя вни-мание на характерных особенностях той или иной семьи. В этом смысле не слу-чайно происхождение таких распространенных у духоборов фамилий, как Но-вокшоновы, Переверзевы, этимологически восходящих к понятиям «новокре-щены», «переверцы». Так нередко именовалась мордва в материалах русского де-лопроизводства в период ее крещения. Видимо, в силу этого духоборы-лидеры стали давать эти фамилии мордовским семьям. На расспросы по этому поводу духоборы Новокшоновы и Переверзевы отвечали, что действительно у них мордовские корни.

Со времени переселения история канадцев мордовского происхождения нераз-рывно связана с духоборческим движением. Принадлежность к духоборческой вере объединила представителей различных национальностей в рамках единой религиозной культуры. Руководители духоборов старались консолидировать их не только на основе религиозного культа и единой обрядности, но и правовых обычаев, регламентировавших личные, имущественные, брачно-семейные, зе-мельные и иные отношения. Людей разных национальностей обучали русскому языку, на котором велось богослужение. Полиэтнический состав духоборов дол-жен был создавать атмосферу национальной терпимости. Более того, в силу идеи избранности и веры в свою особую миссию, духоборы считали себя осо-бым народом и требовали признания этого от остальных, в том числе и от влас-тей.

Однако, на примере мордвы-духоборов подтверждается, что этническая иден-тичность весьма сильна в людях, и что этнические традиции оказывают сущест-венное влияние на формирование единой религиозной идентичности, в том числе правового характера. Практика применения юридических обычаев среди духоборов мордовского происхождения также прослеживается и в деятельности ее отдельных представителей, которая во многом определяла и определяет судь-бу этого движения вплоть до настоящего времени.

Основой для сохранения веры и укрепления порядка, гарантом соционорматив-ного уклада среди духоборов являлась община. Традиция общинной организации жизнедеятельности была характерна как для русского, так и мордовского кресть-янства. В Канаде же общинная модель обрела уникальные, присущие лишь духо-борам черты.

Наименьшей единицей своей общины духоборы считали село (village), состояв-шее из двух больших двухэтажных общинных домов (communal houses). Оно пред-ставляло собой одну общину по распределению сельского оборудования. Так, од-на пара лошадей, фургон, сани, плуг, бороны и другие земледельческие принад-лежности были общими, хотя огород возделывался каждым домом отдельно. В общинном доме, как правило, размещалось от 35 до 50 человек. Расселение в до-мах осуществлялось по семьям. Для мордвы традиционно были характерны боль-шие неразделенные семьи, которые после переезда в Канаду селились в одних домах. Про жителей этих домов говорили, что в них живет мордва, говорящая на непонятном для окружающих языке. Например, по словам мордовки-духоборки Арины Кинякиной, они с мужем жили в общинном доме вместе со свекром и свекровью Кинякиными, братом мужа Иваном и его женой Таней с двумя детьми. Вместе с ними жили Вася и Настя Красниновы, их сын Алексей и дочь Настя с мужем и двумя детьми, Михаил и Ульяна Стушновы с тремя детьми. В другом общинном доме жили семьи Лахтиных, Василенковых, Ле-жебоковых, Черненковых, Жевотковых. В соседнем доме располагались семьи Кузнецовых, Курбатовых, Лежебоковых, Шляховых.

Села объединялись в участки. К примеру, участок «Плодородное» включал один-надцать сел. Отдельные участки духоборов по сей день называют «мордовски-ми», а их жителей «мордвой» (например, участок «Луговое»). Другие участки — «Пазморо» (Pazmoro), «Салмо» (Salmo) даже официально носят мордовские ой-конимы, причем уникальные, связанные с традиционным мордовским мирови-дением и миропониманием. Так, этимология ойконима участка «Пазморо», бес-спорно, восходит к эрзя-мордовским словам «паз»- — бог, «моро» — песня и связана с дохристианскими традициями богослужения, сопровождавшимися песнями-молитвами (эрз. пазморо), адресованными тому или иному языческому божеству. Многие духоборы, проживающие на этих участках (Шерстобитовы, Новокшоновы, Рязанцевы, Озеровы), на расспросы об их этнической принад-лежности отвечали, что в них течет «мордовская кровь».

В рамках общины учреждался целый штат разного рода управляющих, подразде-лявшихся на два разряда: распорядители работ — «старшие» и служащие при об-щинных конторах — «конторщики». В обязанности «старших» входило руковод-ство общинными работами участка, досмотр за общинным имуществом и скотом, т. е. они несли ответственность за благосостояние участка. К конторщикам отно-сились все остальные служащие без различия их положения и ответственности.

Во главе общины стоял вождь духоборов, координировавший все ее дела и осу-ществлявший контроль за развитием различных аспектов жизнедеятельности ее членов. Он давал советы и наставления, исполнение которых контролировал лично. Вождь имел право накладывать взыскания за нарушение установленных в общине норм поведения. Строгие взыскания накладывались за небрежность, жестокое отношение к скоту, домашним животным, особенно к лошадям. Пер-вым вождем в Канаде был П. В. Веригин (Господний), фамилию которого но-сят руководители духобории и поныне.

Для управления общинными домами (селами) избирали матку (trustee) и ее двух помощников, которыми могли быть только мужчины. Матка избиралась от од-ной сотни человек, фактически с двух общинных домов, то есть села. Матки ула-живали все споры, делили сенокос, луга, поля, межевали землю, разрешали все финансовые вопросы в селе, собирали со своей сотни оклад — обязательную плату в общинную казну. Оклад брался с каждого рабочего мужчины, оставшаяся денежная сумма тратилась на дополнительные нужды дома. Матка вносила соб-ранные оклады в общую кассу. Вождь выступал основным распорядителем об-щей кассы. Например, осенью он заказывал необходимое количество мешков му-ки, высчитывал их количество по семьям и по числу членов семей. Определя-лось — сколько мешков необходимо на каждое село. Затем главы семей разбира-ли муку, другие продукты. Матка избиралась на один год. Главным критерием выбора являлось умение читать, говорить на английском языке и считать. Духо-боры так высказывались по этому поводу: «Каждый год выбирали ту, кто уме-ет хорошо гутарить и писать». О процедуре выбора матки сообщали следую-щее: «Сотня в кухню соберется, пальцем указывают на того, кого хотят вы-брать маткой».

При входе в дом мужчины должны были снять головной убор (шапку), женщины находились в платках. «Шапка-картуз, отче поют, зараз картуз скидывают», — сообщал один духоборец. Рукавицы не одевали. В процессе схода делегаты рассаживались за столом, на который не ставили еды. Бывало, что в помещении не было ни стола, ни скамеек, большинство присутствующих стояло; на малень-ком столе обязательно должны были находиться основные символы духоборов — хлеб, соль, вода.

Решения принимались голосованием в форме поднятия руки. В случае несогла-сия нужно было объяснить причину. «В спорах доходило нередко до скандалов. В этом случае звали вождя — Веригина. Он как скажет, так отрежет. Оконча-тельное решение принимал он. Никто не смел с ним спорить, так скандал закан-чивался», — делился воспоминаниями П. Н. Войкин. Обычно все обсуждавше-еся на собраниях сохранялось в секрете. Никакая информация за пределы собра-ния не выносилась. Только делегаты были в курсе вопросов. Практиковалось про-изнесение клятвы, которую духоборы давали сами себе. «Я клятву дал, что то, о чем на собрании решали, сохраню в тайне. Не пытайте меня». Если вспыхи-вали споры, скандалы, то на собрания для их разрешения приглашались люди, которые могли предоставить те или иные конкретные сведения. Помимо свиде-телей, ответ давали сами участники споров, объяснявшие обстоятельства дела. Чаще всего спорившие стороны приходили к перемирию.

В общинном доме также учреждалась должность кассира. Один раз в месяц он являлся в общинный склад и получал все необходимое для содержания своих членов на месяц вперед. Так, на суде рассматривалось дело о признании сделки между духобором В. Кинякиным и одним англо-канадцем. В. Кинякин в об-щине считался очень честным человеком, за что пользовался большим уважени-ем среди духоборов, поэтому его назначили сельским кассиром. Узнав об этом, судья попросил его объяснить, как тот, будучи незнакомым с арифметикой и письмом, распределял хранившиеся деньги. «Придет человек, спросит нужную сумму, я ему дам!», — пояснил Василий. «Ты бы и мне дал деньги просто так, поверив на слово?», — продолжал любопытствовать судья под смех зала. «Я спросил бы вас, зачем нужны деньги. Если причина веская, то, конечно, поверил бы слову и обязательно дал!», — сказал В. Кинякин.

По наиболее значимым вопросам, требовавшим широкого обсуждения, созывал-ся сход селений, в котором участвовало все взрослое население мужского и жен-ского пола. На нем избирали старосту или уполномоченного. Выдающихся адми-нистраторов высоко ценили и переизбирали для продолжения ими своих пол-номочий. В случае, когда таких лиц не находилось, сход старался предоставлять всем желающим возможность стать управленцем. На сходе каждый член имел право голоса, в том числе и женщины. Ежегодно духоборы собирались на обще-духоборческий съезд, в котором помимо уполномоченных от каждого села при-сутствовали двое мужчин и одна женщина. Для участия в работе съезда пригла-шали почетных членов, которыми были наиболее авторитетные духоборы, ква-лифицированные специалисты в той или иной сфере. Этот съезд духоборы на-зывали «парламентом» или «думой».

Духоборы очень гордились своей системой выборов на основании всеобщего, равного, прямого и открытого голосования, в соответствии с которой каждый мог не только избирать, но и быть избранным. Исследователь духоборов П. И. Малов, характеризуя духоборческую модель выборов, подчеркивал ее эффектив-ность, несмотря на казавшуюся простоту организации. «Ни двух, ни трех, ни во-обще каких бы то ни было многоэтажных степеней они не выдумывают, — писал он, — а простым мужицким умом, не мудрствуя лукаво, решают так: всякий мужчина, как и женщина имеет право участвовать в выработке тех ус-ловий, тех законов, под сенью которых он и должен будет жить. Отсюда и яс-но, что каждый член общины не только может избирать, но и быть избран-ным. Духоборы не выносят какого бы то ни было доктринерства — это люди жизни... Так как в деревне ни дипломатии, ни политики никто не ведет, да и времени для этого «благородного занятия» мужик не имеет, то мнений своих он не привык скрывать, а всегда действует на чистоту, и совершенно не нуж-дается в закрытой баллотировке, а избирает открытой подачей голосов».

Духоборы по своим идеологическим взглядам являются пацифистами. В знак протеста против насилия они придерживаются ограничений по употреблению мяса и молочных продуктов, при этом греховным поступком считая не просто употребление молока и масла, а главным образом, то, что приплод от коров нуж-но продавать на убой, а это считается косвенным участием в убийстве живот-ных. Мордвин-духобор Джордж Кинякин рассказывал такой случай: «Раз при-шел на Крестова медведь. Целый месяц сидел на яблоне. Вызвали специальные службы, которые стали настаивать на том, чтобы застрелить животное как на единственном выходе в сложившейся ситуации. Духоборы вступились — ни за что не позволим погубить медведя. Посидел мишка, слез и убег назад в лес. Здесь всегда много оленей, потому что их никто не обижает, все берегут природу».

Духоборы в прошлом придерживались и некоторых других ограничений. Так, некоторое время не выдавался керосин, ибо было строго запрещено освещение домов лампой, как и употребление в пищу соли. Эти акции многие духоборы свя-зывали с периодом Первой мировой войны, когда была необходимость выразить сочувствие общенародному бедствию. Наряду с этими ограничениями, в общине проявлялись и другие склонности к крайнему упрощению жизни. Одно время мужчины переставали бриться, и отращивание бород представлялось прилич-ным делом, причем усы духоборы не брили и до этого. Также было введено в обычай не вытираться полотенцем после умывания рук и лица. Однако эти зап-реты долго не просуществовали.

Серьезное внимание обращалось на этикет духоборов, их взаимоотношения друг с другом. Хозяйство в селе велось совместно. Трудовые функции разделялись сле-дующим образом: мужчины работали в поле, женщины в доме и на огородах, де-ти ходили в школу, а также помогали своим родителям. Каждый старался быть аккуратным, блюсти тишину в домах. Опоздание к столу, уклонение от очеред-ной молитвы, шумное поведение или другие «неприличные вольности» строго порицались. Был установлен такой порядок, чтобы при входе в столовую все снимали обувь и во время трапезы оставались в чулках. Приготовлением основ-ных блюд занималась старуха, молодые женщины помогали ей в этом (чистили картошку, шинковали капусту и др.). Хлеб тоже пекла только старуха, но обучала хлебопечению своих снох. Каждая из них готовила только на свою семью. Ели также своей семьей. Столы были одни для всех жителей общинного дома, но рассаживались по семьям. Четыре человека ели из одной чашки. Накрывали от-дельные столы для стариков, рабочих мужчин, женщин. Женщины обычно сади-лись там, где было свободное место. До шести недель после родов женщина не приходила за общий стол и не участвовала в каких-либо работах. Одна духобор-ка пришла на следующий день после родов на кухню. Женщины сказали ей: «Иди назад, мы тебе сами принесем еду в постель». За один стол сажали детей под наблюдением стряпух, чтобы никто не бранился, а ел. «Не хочешь кушать, сту-пай на двор», — говорили тем, кто озоровал за столом. Подобные порядки вызы-вались необходимостью. Если бы при такой скученности в домах, какая была в то время, допускались вольности и шалости, не были бы строго распределены функции, то мог бы получаться невообразимый шум и в целом беспорядок.

Духоборческая община в течение долгого времени с момента обоснования в Ка-наде придерживалась строгой изоляции от внешнего мира. Общинникам запре-щались контакты с торговцами и работниками частных хозяйств. «Такие явления как пьянство, мясоедение, курение, танцы, разврат, сифилис, разбои, грабежи, убийства и тому подобное буквально отсутствовали в общине... Не будучи частными собственниками, общинники не были подвержены той вечной суете, жадности, зависти и всему тому, что так тесно сопряжено с частными ма-териальными приобретениями. Работая в общине, люди вместе с тем чувство-вали, что они были и хозяевами всего, а потому в работе отсутствовало то рабское подхалимство, которое обыкновенно существует между работником и хозяином. Также, благодаря общности хозяйства, было меньше повода для ссор и драк из-за него. Если случались ссоры и драки, то весьма редко и не доходили до серьезных преступлений. Все подобные неурядицы обыкновенно улаживались старичками. В крайних случаях дело передавалось на рассмотрение Петра Ва-сильевича (Веригина. — Ю. С). В государственный суд никогда и ни с чем не об-ращались».

Преступлений в общинах практически не было, хотя единичные случаи имели место и надолго сохранялись в памяти. Так, отдельные духоборы вспоминают, как в 1950-е годы Давыдов застрелил своего сына на мосту, после чего сбросил ружье в реку. Преступление было раскрыто канадскими властями, он был офици-ально осужден. От позора Давыдов повесился в тюрьме. В 1930-е годы Панков на участке «Крестово» убил жену, приревновав ее, а затем сам выпил яд и отра-вился.

Как правило, в общине и семьях жили в мире и согласии без острых конфликт-ных ситуаций. Тем не менее иногда происходили инциденты, когда споры раз-растались в скандалы, получавшие огласку не только в селе, но и за его преде-лами. «Бывали скандалы, когда вся духобория знала детали конфликта. Но мы убеждены, что правду никогда не скроешь от людей, она все равно станет из-вестна». Бывали ссоры между женщинами или детьми, когда что-то в семье не могли разделить. В этом случае глава обычно говорил, разрешая спор: «В одном месте убавится, в другом прибавится». Дети в случаях конфликтов между собой обращались сначала к матери, и только потом к отцу. Все придерживались уста-новленного порядка.

В общине практиковались разные виды наказания виновных. Чаще всего тако-вым запрещалось выдавать муку сроком от трех дней до одного месяца, в зависи-мости от серьезности нарушения. Самое легкое наказание: публичное порицание виновного. Один раз девушки-духоборки решили пойти к «англикам» (англо-ка-надцам. — Ю. С), чтобы участвовать в католическом празднике Дне всех святых (Halloween), называемом духоборами «дурацким вечером», «отхожим праздни-ком». Увидев молодых духоборок на празднике, старожил пришел в село и рас-сказал об этом всем. В наказание девушек выставили перед мирянами и заста-вили пройти вокруг села под стуки и шум банок, специально создаваемый для привлечения внимания к случившемуся. «Девкам было неловко, позорно, они больше уже не ходили на этот праздник и вообще в течение нескольких дней не появлялись на улице». В случае совершения нарушений нередко практиковалось такое наказание, как помещение виновного в курятник.

В серьезных проступках духоборы подвергались исключению из общины. «Как правило, в каком-то селе бабы не могли поладить на грядках, ругались. В этой ситуации из другого села посылали усмирять. Если не лад, выселяли из этого мес-та», — сообщала одна духоборка. Был случай, когда П. В. Веригин скандальную женщину из участка «Утешение» переселил на участок «Прекрасное», потом на «Благородное», затем на «Плодородное». В итоге она нигде не смогла ужиться, и Веригин отправил ее в другую провинцию Канады — в Альберту со словами: «Там места много, только работай, спорить некогда и не с кем».

Некоторые из старших духоборов, особенно строгие по характеру, даже пробо-вали ввести телесное наказание в виде порки. Но большинство посчитало этот способ слишком суровым для христианского общества, и потому он не был вве-ден в обычай. Хотя единичные случаи порки практиковались. «Если кто курит, — делился со мной духобор своим опытом, — то говорят, смотрите Федя Ры-бин идёт, быстро вас воспитает. На "Утешении" он обычно ходил с "бади-ком" (клюшкой). Идет Федя с палкой, а в это время Иван Стушков баловался курением. Федя говорил: "Чую пахнет, бадиком ударю. Будем бить вас, пока бу-дете курить". Всегда секли за курение и злоупотребление спиртным».

Внутрисемейные отношения строились на патриархальных началах. Главой в семье был старейший мужчина — отец, свекор, который у духоборов назывался «старичком», а женщинами управляла мать, свекровь — соответственно зову-щаяся «старушкой». Старичок считался основным управляющим семейными де-лами. Мужчины все заработанные деньги отдавали отцу, который распоряжался ими по своему усмотрению. Часть денег старик отдавал в качестве оклада матке. Глава семьи являлся блюстителем обычаев, оплотом домашнего правопорядка. П. Н. Войкин рассказывал, как его дед Ильюша следил за порядком в доме: «В нашей деревне (вилладже) Войкиных дед Ильюша — закон, как он сказал, так все должны были подчиниться его решениям. Кому нужно было идти хомут одевать, кому телку напоить. Отец слушал деда, мы слушали отца, и это пра-вило передавалось из поколения в поколение. У деда была жердуля, шумнет он, накрутит камень в саду этой жердулей (нечто вроде болы — камня для ме-тания на ремне или шнуре, применявшейся индейцами Америки в качестве охот-ничьего оружия " — Ю. С), все притихают. Ремешок кожаный раскрутит с ка-мешком, в три раза дальше летит камешек, чем с рогатки». Другая духоборка вспоминала: «Как скажет дед, так и поступали. Один раз, правда, он отцу при-казал зарезать овцу, а тот в ответ говорит: «Как же так, у нее ягнята». «Ну, ладно, не будем резать овцу», — соглашался дед». В случае отсутствия взрослых мужчин в семье, ее главой становилась старшая женщина («старушка»).

Старожилов в духобории глубоко почитали, и эта традиция до сих пор не утра-тила своей значимости. Старички в общинном доме жили на первом этаже — в кладовушках, поскольку жить внизу считалось почетнее. На них трудовые обя-занности фактически не возлагались, поскольку они считались самыми почетны-ми людьми, к которым обращались за советом и в случае необходимости разре-шить тот или иной спор. Отдельные старожилы выполняли посильные им об-щественные работы. Например, старожил-мордвин Дмитрий Кинякин следил за исправностью самодельного деревянного водопровода, сделанного из дудок, по которым вода с гор доходила до общинных полей и огородов. Хотя в старости он прихрамывал, так как до этого, подрабатывая в провинции Альберта, сломал ногу, но, несмотря на физические боли и трудности в передвижении, каждое ут-ро ходил осматривать водопровод. Про него говорили: «У водопровода всегда Митя, что поперек дороги ходит, если он там, то все в порядке».

Глава семьи контролировал все аспекты жизни домашних. Особенно в духобор-ческой среде следили за детьми и молодежью. В целях соблюдения нравствен-ности девушкам и юношам предписывалось одеваться и выглядеть очень скром-но. «Молодым парням не было доступа до дорогих костюмов, шляп, галстуков, карманных часов, фотоаппаратов, велосипедов и тому подобных предметов. Девушки не смели и думать о дорогих шубах, шелковых одеждах, модных при-ческах, подкрашивании губ и щек, серьгах, кольцах и т.п. Вообще, во всем наблю-далась простота и скромность», — пишет исследователь духоборов Малов.

быть просторным и обязательно прикрывающим колени, голова покрыта плат-ком. Платья, обтягивавшие фигуру, муж или отец мог порвать. Был случай, наря-дилась девушка, отец сказал: «Скинь эту юбку, лучше нацепи занавеску». До 12 лет мальчики носили продольные рубахи, после 12 лет — надевали штаны, по-скольку они уже должны были работать. Одежду шили сами.

Соблюдение определенных правил в юности постепенно готовило юношей и девушек для реализации одного из самых главных предназначений человека, ка-ковым, по мнению духоборов, является создание семьи и рождение детей. В ка-честве способа создания семьи они признают только брак сватовством. Обряд сватовства происходил следующим образом: в дом невесты приходили родители жениха с хлебом и солью, принесенное ставили на стол и наблюдали за поведе-нием матери и отца девушки. Если родители невесты также клали на стол хлеб и соль, то это означало согласие на брак. Дарить женихом подарки невесте не вхо-дило в обычай духоборов: «Мы не должны покупать невесту, покупать жен». Невесте родители в ее сундук собирали лишь небольшое приданое, состоящее, в основном, из постельных принадлежностей и одежды: стеганое одеяло, хороший наряд, чулки, рубашки, подушки, платья, платки, полотенца, дерюжки.

Мордовской традицией, долгое время существовавшей в среде духоборов, было внесение женихом выкупа (мордов. питне) за невесту. Этот обычай входил в пр-отиворечие с духоборческим представлением о браке, когда обе стороны счита-лись равными, и никто не должен был вносить никаких денежных сумм, кроме небольших свадебных подарков, сделанных своими руками. Но отцы, по расска-зам старожилов, упорно требовали платы за дочь и брали ее в тайне от лидеров духобории, запрещавших такие поступки. Был случай, что давали корову за не-весту. Говорили, что это свадьба по-мордовски. В беседах о прошлой жизни Д. Кинякин также интересовался у меня относительно достоверности мордовского обычая женитьбы мальчика на взрослой девице, о котором он узнал из рассказов своего отца. За одного шестнадцатилетнего юношу просватали взрослую девицу, постелили им на печке, через некоторое время он сказал отцу: «Пусть мой брат идет с женой спать, я уже уморился».

В Канаде сохранилось немало традиционных представлений о замужестве, в частности времени, когда о браке договаривались родители, нередко против во-ли девушки. Так, в «Бриллианте» даже сегодня исполняется мордовская песня, проведённый анализ которой показывает, что песня эта сложена на основе мок-ша-мордовского языка и ее главным мотивом является тревога о выборе в буду-щем правильного пути. Скорее всего, она связана с переездом в другую страну — далекую для мордвы Канаду. Песня объяснялась канадцами так: «Мачеха выда-ет свою падчерицу-красавицу за боярина-богача. Падчерица его не любит и не желает выходить за него замуж. Он приезжает за ней и старается увезти си-лой на коне. Она сопротивляется и вступает в борьбу с ним, употребляя «бу-сатную иголку» (иглу, с помощью которой нанизываются бусинки. — Ю. С). Эту иглу ей дала мама, наставляя пойти по своему пути, не слушать отца, ве-левшего ей выйти замуж за богача».

Иногда практиковалось заключение брачных договоров в детстве. Так, к приме-ру, П. Н. Войкин рассказывал: «Я свою жену знал с детства, о браке мои роди-тели договорились с ее родителями — Василем Стреляевым и Пелагеей Стре-ляевой давно, когда мне было три года, а жена спала в люльке. Меня положили с ней в одну коечку».

Важным фактором восприятия мордвой духоборческой веры являлось заключе-ние смешанных браков. Нередки были случаи, когда русский духоборец брал в жены мордовку и, наоборот, мордвин — русскую духоборку. О присоединении мордвы к духоборам сохранились заметки, написанные в 1956 году одним из ак-тивистов этого движения И. А. Поповым, поныне проживающим в Канаде.

Он повествует: «Духоборцы проживали, по большей части, среди племени, назы-ваемого "Мордва", и у них со временем получилась тесная связь с мордвянами. Мордвы были народ простой и бедный, такой же, как и духоборцы. Вера в них не была особо твердая — ни в православие и ни во что особое другое. Между ду-хоборцами и этим племенем Финнов возникла хорошая дружба. Духоборческие девушки стали даже замуж выходить за мордовских парней, духоборческие парни брали в жены мордовок. Иные семьи даже стали ходить на собрания ду-хоборцев. Таким образом, когда по манифесту царя Александра I духоборцы со всех краев России начали свое переселение в Таврию, к ним присоединились и се-мейства из Мордвян. Многие из них долго не бросали свой мордовский язык и да-же песни, передававшиеся из рода в род. Много лет спустя, когда духоборцы уже жили в Канаде, среди таких обыкновенных духоборческих фамилий, как Озеровы, Василенковы, Ступниковы, Лукьяновы, Курбатовы были дедушки или бабушки, которые могли чисто говорить и даже петь на наречии этого финского племени, зовомого "Мордва".

Образцом духоборческой семьи считалась супружеская пара, у которой рожда-лось много детей. Высокая рождаемость была одной из ключевых норм брачных отношений. В целях ее повышения применялись многочисленные заговоры, смысловое значение которых к настоящему времени забыто. Один мордовский заговор был зафиксирован во время экспедиции С. А. Иниковой. Она пишет о своем посещении в Ленгаме (провинция Саскачеван) одной из старейших ду-хоборок, которую родители привезли в Канаду ребенком перед Первой мировой войной. В процессе беседы духоборка упомянула о своем знании заговора на мордовском языке. «Нашу собеседницу заговору научила свекровь-мордовка, и она без запинки прочитала его. По ее словам, заговор этот от ушиба, пореза, да и вообще от всего помогает. Иногда она пользуется им, но очень редко». В заговоре речь шла о старом баране, покрывавшем молодую овцу.

Бездетность жены считалось основанием для расторжения брака, вместе с тем многие мужья не покидали своих жен, нередко практиковалось усыновление и удочерение. Приемным детям давали две фамилии (фамилию при рождении от биологических родителей и фамилию приемных родителей), например, — Свет-лищев-Лунин, Архатова-Позднякова.

Рождение ребенка вне брака было большой редкостью и считалось семейным по-зором. «Всем известно, что во всех народах и почти в каждом обществе, даже маленьком, находятся женщины и девушки, поведение которых возбуждает все-общее порицание. Никто в точности не знает, отчего это происходит, но та-кие женщины смотрят очень легкомысленно на девическую честь или супружес-кую верность. При малейшем побуждении они забывают свою честь и достоин-ство и идут на всякие приманки. Духоборцы не исключены из этой общей тен-денции, но нужно сказать, что в действительности распутство в общине не доходило до таких пределов, которые встречаются во многих других местах и народах. Подобные женщины представляли лишь исключения. Их оправдание в том, что будто бы они были доведены до бесчестья недостатками или голо-дом — тоже не вполне правдоподобны, так как сотни и тысячи других женщин находились в точно таких же условиях, однако они не продавали свою честь и не умерли от голода». Такую женщину высмеивали, не признавали её ребенка. «Насмехались над родившей без мужа, не ладили с ней, и та тоже знала, отче-го к ней такое отношение, что, впрочем, было очень редко», — говорила мне духоборка. Если девушка обманывала жениха относительно своей целомудрен-ности, то ее могли вернуть назад к родителям. Люди также высмеивали такую жену, предполагая, что был обман. Только вдовцы в дальнейшем брали этих женщин в жены.

Большое внимание уделялось воспитанию детей. В обязанности матери входило обучение их читать наизусть псалмы и петь стихи. К труду приучали детей с са-мого раннего возраста. Федосья Федоровна Салыкина вспоминала, как она, будучи подростком, должна была следить за детьми в дневное время, когда ро-дители на полевых работах. Детей воспитывали с помощью игр. Популярной среди детей всех возрастов была игра собирать камушки, все дети принимали участие в ней. У каждого ребенка имелась коробочка, кто больше насыпал в нее камушек, тот и считался победителем. Дети забавлялись, каждый кричал: «Мне коробочку». В обязанности юного воспитателя входило и купание детей в бане. Духоборка рассказывает: «Мне обычно говорили: "Кфенька, иди, купай. К обеду чтобы все дети были выкупаны"».

Обычно духоборческие семьи не распадались, были очень крепкими. В исключи-тельных случаях просили старичков или родителей развести супругов. Иногда, чтобы разделить имущество, обращались к посторонним лицам, чаще соседям. Один мужчина попросил друзей, чтобы они развели его с женой и разделили имущество. «Друзья твои, а не мои», — сказала жена, не согласившись с таким решением вопроса, — давай лучше попросим твоих родителей», — предложила она, что и было сделано.

Осознавая важность общины в организации жизнедеятельности российских ду-хоборов, канадские власти в целях ускорения их ассимиляции приняли комплекс мер по слому общинного уклада. Канадец П. Н. Войкин поведал несколько исто-рий из жизни его деда Ильи Яковлевича (чья мама была «исконной» мордов-кой), свидетельствующие об этом. Вспоминая, он по существу, излагал историю заселения духоборов в Канаде, поскольку его семья сыграла существенную роль в данном процессе. Приехав в провинцию Саскачеван в 1899 году, духоборцы требовали от канадского правительства сохранения своей общины, ибо видели в ней основу жизнедеятельности и укрепления веры. Правительство же, убежден-ное, что с упразднением общины будет гораздо проще ассимилировать духобор-цев, напротив, стремилось как можно быстрее укрепить в них представления о ведении индивидуального хозяйства. Обе стороны были непреклонны, в связи с чем правительство стало принуждать духоборцев покинуть предоставленные им в пользование земли. П. В. Веригин решил всех их с Саскачевана расселить на приобретенные у своего друга немца Хирама Лэндиса участки в провинции Британская Колумбия.

П. В. Веригин взял в помощники мордвина Илью Яковлевича Войкина, пре-красно владевшего немецким языком, который освоил его, будучи отданным из-за многодетности и бедности семьи на воспитание к меннонитам, каковыми бы-ли немецкие колонисты Поволжья. С тех пор Войкин стал правой рукой Вери-гина и на все переговоры с Лэндисом они ходили вдвоем. Сохранилась быль, ставшая для духоборов легендой основания поселения их в Британской Колум-бии, согласно которой после покупки земельного надела в районе Вотерло Флэ-те (Waterloo Flats) встретились на скале Веригин, Лендис и Войкин для обсуж-дения названия нового поселения духоборцев. Веригин хотел назвать эти земли Кавказом (именно откуда мигрировала в Канаду значительная часть духоборов. — Ю. С), поскольку красота горной местности напоминала о родине. Лендис от-ветил: «Я не советую Вам называть свои земли Кавказом, так как вокруг много англосаксов, ни им, ни правительству это не понравится. Посмотрите на жур-чащую в долине реку, она же сверкает, как бриллиант!». С того времени и по-ныне это место называется «Бриллиантом», который стал основным центром общины в Британской Колумбии. В «Бриллианте» располагалась главная квар-тира вождя духоборов, главная контора общины, склад, консервная фабрика.

После переселения духоборов канадское правительство продолжило принятие мер по разрушению общины, привлечению их детей к светскому образованию (были организованы специальные реформаторские школы). Эти мероприятия вызвали массовые протесты, участниками которых были представители ради-кального крыла духоборцев, называвшие себя Сыновьями Свободы или Сво-бодниками (Free-domites). Основной формой протеста были демонстрации в обнаженном виде, взрывы и поджоги своего имущества (домов, автомобилей, духоборческих деревень), а также школ, когда в них не было людей. «Нам ничего не нужно, кроме покоя и понимания. Нам не нужно одежды — берите ее. Нам не нужны дома и машины — берите их. Мы можем обойтись без всего! Вы от-няли у нас земли, но вы не можете отнять у нас наши убеждения! Мы не пус-тим своих детей в школы, где их будут учить насилию и другой вере!», — заяв-ляли свободники.

Кинякины, как и многие другие мордовские семьи (Жмаевы, Лежебоковы, Но-вокшоновы, Шерстобитовы, Лахтины, Ковалевы (Назаровы), Рязанцевы и др.) были свободниками, причем очень активными. Продолжавшиеся до 90-х го-дов XX в. акции протеста, отчаянной борьбы за самосохранение буквально до последнего времени представлялись как «преступные акты», за которые боль-шинство духоборцев-свободников, как и последовавшие за ними их жены, де-сятки лет содержались в тюрьмах.

Одним из ярких деятелей свободничества был Василий Кинякин, передавший страсть борьбы своим сыновьям и внукам. Во время судебного процесса на воп-рос судьи: «Почему вы не хотите присягать королеве?», он ответил: «Мы на Ро-дине своему русскому царю не присягали, тем более не будем присягать вашей королеве!». Джордж Кинякин, его братья, жена и дети продолжали отстаивать идеи свободничества, обостренные нераскрытым до сих пор убийством в начале 60-х годов прошлого века духоборческого лидера П. В. Веригина. Джордж отси-дел в различных канадских тюрьмах суммарно более двадцати лет, но и там вме-сте со своими единомышленниками не отказался от духоборчества, сохранив че-ловеческие представления о правде и справедливости. В архиве Университета Британской Колумбии сохранился дневник одного арестанта-свободника, где он очень подробно описывал тяготы лишений в тюрьмах. Свободники, будучи заключенными, в течение нескольких месяцев отказывались от еды, а некоторые даже умерли в тюрьме от истощения. Страдали не только сами свободники, но и их дети — являясь вегетарианцами, они в школах отказывались есть мясо. В ка-честве наказания их выводили на улицу и заставляли открытыми глазами прис-тально смотреть на солнце.

Наверное, нет ни одного духоборца, на судьбе которого не сказался бы драма-тизм многолетней борьбы. Большинство людей со слезами на глазах вспомина-ют то еще недалекое время. По существу, совсем недавно, только с 1980-х годов, детям духоборцев стали давать более или менее нормальное образование, до этого же никто из них не поднимался выше 3-4 начальных классов. Вместе с тем, наблюдая за поколением борцов-свободников, а также других духоборцев, мож-но лишь удивляться тому, как они, будучи самоучками, свободно владеют рус-ским и английским языками, грамотой, многие из них стали успешными бизнес-менами.

Выращивая различные виды сельскохозяйственных культур, чему способствовал благоприятный климат Западной Канады, духоборы «на зависть» англо-канад-ским соседям получали богатые урожаи. Именно духоборцами в Канаде были открыты первые магазины «здоровой пищи», куда овощи и фрукты поступали из их огородов. Например, семья Стреляевых открыла пекарню, где готовила хлеб «по старинным бабушкиным рецептам». «Хлеб раскупается в течение несколь-ких часов», — с гордостью говорила мне Элейн Стреляева.

Духоборы активно занимаются различными промыслами: строительством до-мов, огородничеством, рыболовством, декоративно-прикладным искусством, плотничеством. Интересно то, что основными мастерами по дереву являются мордвины Кинякины, Лахтины, Денисовы, Ничволодовы. Как известно, про-мыслы по обработке дерева исстари являются важной отраслью не только хозяй-ственной деятельности мордвы, но и ее декоративно-прикладного искусства. Джордж Кинякин открыл семейную мастерскую, где вместе с сыном изготов-ляет мебель, очень популярную в Западной Канаде. Кинякины-Денисовы с зя-тем немцем Херри Зибеном организовали прибыльный бизнес по изготовлению гробов. Кстати, им принадлежит своеобразное изобретение — совмещенный шкаф-гроб, в котором, правда, своих единоверцев духоборы не хоронят.

Николай Денисов — инициатор ряда выставок, состоявшихся в Канаде и США. Его по праву можно назвать основателем школы мастеров, поскольку он руководит курсами по резьбе, которые с удовольствием посещают и духоборы, и англо-канадцы. Вместе со своей женой Анастасией, детьми и внуками он изго-товляет деревянную утварь, вяжет и вышивает. Этому ремеслу, по словам Дени-сова, их учили родители и деды.

В силу своеобразия жизни соседи англо-канадцы называют духоборию «отдель-ной страной». Поражаясь их долгожительству, они объясняют это здоровым об-разом жизни, высокой духовностью. В настоящее время каждая духоборческая семья ведет индивидуальное хозяйство, но общинные традиции до сих пор силь-ны. Все хозяйственные и социальные вопросы духоборы продолжают решать со-обща, помогая друг другу, прочно сохраняя обычай взаимопомощи. Неслучайно символом стремления духоборов помочь друг другу в трудных ситуациях явля-ется произведение художественного промысла Вольтера Лахтина — деревян-ные руки-прихваты, используемые в процессе приготовления пищи. Поэтому когда занятые люди произносят: «Рук не хватает на все!», Лахтин, предлагая деревянные ладошки своей работы отвечает: «Рук не хватает, возьмите еще па-рочку».

В настоящее время большинство традиционных убеждений духоборов нашло официальное закрепление. Их не привлекают к армейской службе, им разрешают оформлять свидетельства о рождении и смерти, заключении брака, давать клятву в судах на хлебе, соли и воде в соответствии с традиционными духоборческими обрядами. Они принимают активное участие во всех пацифистских движениях, связанных с сохранением мира и согласия. В газетах участились публикации о духоборах, информирующие о проведении фестивалей, использовании ими тра-диционных костюмов, поездках в Россию, особенно в Ясную Поляну, где, по замыслу В. М. Ничволодова и других его коллег, предполагается возведение центра отдыха имени Л. Н. Толстого в знак его заслуг перед духоборами.

По статье Ю. Сушковой (зав. кафедрой международного и европейского права Мордовского университета) "Мордва-духоборы Канады (к вопросу изучения диаспоры)" в:
"Финно-угорские музыкальные традиции в контексте межэтнических отношений", Саранск, 2008 г.

____________________________________

* Духоборы ("борцы за дух"), сектанты крайнего протестантского толка. Движение зароди-лось во 2-й половине 18 в. среди крестьян Воронежской, Тамбовской, Екатеринославской губер-нии и в Слободской Украине, где было распространено хлыстовство и куда, возможно, прони-кало учение одной из протестантских сект — квакеров. Д. полагали, что в мире извечно проис-ходит борьба духовного (последователи Авеля) с плотским (последователи Каина). К послед-ним относятся власти, неправедные судьи, богачи. Д. считали себя последователями Авеля, ис-тинными людьми и избранным народом, который призван созидать мир на земле, осуществить братство в духе божьей правды. Руководитель Д., по их мнению, и есть Христос во плоти, сам избирающий себе преемника. При нём совет старейшин. Никаких обрядов Д. не признают, за ис-ключением бракосочетания. У Д. существует много специальных псалмов, исполняемых на мо-литвенных собраниях. (БСЭ)

На страницу Крещение мордвы