Поел у Акулины Ивановны жук картошку — она в слезы, прохудилась крыша у сарая — тоже слезы. Не успела сено до ночи убрать — опять слезы. Убежало молоко через край — непоправимая беда пришла к Акулине Ивановне, и снова сле-зы, слезы... Такая ее жизнь — вся в слезах. Вся ее надежда зижделась на сыне, а вырос он — новые слезы в ее жизни. Сын в отца. Лицом, походкой, характером. Разве, в отличии от него не дает воли своим наклонностям среди домашних. Ради его отца, своего мужа, Акулина Ивановна поменяла свое честное имя, родных, имущество на годы, полные горя и слез. А что из этого вышло ? Стыд, срам и те же слезы.

Без матери Акулина осталась в пять лет. Отца и родного брата убили на войне, а через три дня после ее объявления умер от простуды и первый сын Акулины, а ее муж... ее муж... при каждом воспоминании о нем у старой Акулины Ивановны слезы бегут крупные, как у молодой девушки, которую впервые обманули... Ее муж Захар Рузаев, после возвращения из военкомата взял охотничье ружье, топор, ведро картошки и ушел в лес вместе со своим младшим братом Григорием и племянником Николаем. Домой он приходил только по ночам, с предосторожностями, выглядел в родных стенах не хозяином, а гостем. А когда слышал с улицы голоса, то бледнел и втягивал в плечи голову, как вор, и уходил обратно в лес, где и был его настоящий дом. В общем стала Акулина женой дезертира. Она превратилась в преданную сообщницу бандита, грабителя и убийцы. Она должна была помогать мужу скрываться от облав, предупреждать о засадах. Все это распространялось и на его многочисленных товарищей, таких же как и он сам, грабителей и воров. Без слез Акулина Ивановна о них не вспоминает. Она чистила за этой компанией посуду, отстирывала от лесной глины их белье, не спала, когда они отдыхали. Такая рабская доля ей и во сне не снилась, но она, как и все жены в поселке Дикий привыкла повиноваться мужу беспрекословно.

К этому времени они прожили мужем и женой пять лет и, хотя потеряли первого ребенка, скоро ожидали второго. Аку-лина вовсе не хотела, чтобы он, как и она сама, остался сиротой. Мужа она любила тогда безумно. Он был единствен-ный на всю округу блондин и она готова был душу отдать лишь бы ни один волосок не упал с его красивой белой головы.

Никто не осуждал Акулину, в нее бросили бы камень, поступи она наоборот. Поселок Дикий жил раздельно с государ-ством. Почти в каждой семье был один или два дезертира, и все они потом с благодарностью относились к женщинам, которые поддерживали их в долгие годы скитаний по лесам. Только будучи сильно пьяными они по-прежнему били их, но памятуя о заслугах старались не по лицу, а по животу или спине... И только одну из них сегодня считают предатель-ницей, нарушительницей супружеского долга, жестокой изменницей. Она привела в тайное убежище своего мужа мили-ционеров. Кто же эта несчастная ? Трудно поверить, это — Акулина. Отсюда скрытая неприязнь сына, горькое одино-чество и сетования на жизнь.

Старая Акулина Ивановна глотает обильные слезы, утирается уголком платка и до сих пор не может понять, как же это вышло с ней, с самой любящей, самой преданной, как собака женой ? Она твердит один ответ — ее обманули.

За ее мужем приходили много раз. Она предупреждала Захара зажженной лампой в правом окне, и все обходилось. Од-нажды перед самым рождеством в дом Акулины прибежала девочка Сандиных — Матрена, чей брат Степан тоже дезер-тирничал. В отличии от Захара, который сидел в землянке, он прятался в навозных кучах и ульях возле дома родителей. Девочку пригнал Степан. К Дикому ехали милиционеры. Акулина схватилась за сердце, забрала ребенка из рук обросше-го мужчины и сунула его в подол Матрене. Мужчина и был ее муж Захар, который явился украдкой домой. Бежать было поздно — дом уже окружили. Милиционеры начали осмотр с сеней, слазили на чердак. Из всех этих дыр возвращались с разочарованными лицами. Кто-то донес им о Захаре. Это был не первый обыск, и они даже не спрашивали расположения комнат. Акулина плакала с искусством опытной артистки. Наконец милицейский сапог стукнул по люку подпола и при-казал поднимать. Больше Захар никуда не мог деться, а следов возле дома не нашли.

Рядом с Акулиной жил ее родной дед, который знал о дезертирстве Захара, знал, что сейчас за ним пришли милиционеры. Дед на коленях молился, чтобы вместе с бродягой Захаром не увели его внучку и не оставили ребенка сиротой. Люди по-кинули дом в таком же количестве, в каком и пришли. Напрасно старый дед пересчитывал. Захар среди них отсутство-вал. Его не нашли ! Куда же он делся ? Сейчас, спустя полвека, старая Акулина может рассказать о вырытом в подполе длинном узком туннеле, который вел в укромную комнату. В ней Захар неделями сидел, когда на его кроватях спали милиционеры, а рядом с ним самим кисли в кадушках грибы и капуста. Обнаружить туннель не смогли даже штыки, которыми сыщики ворошили землю и тыкали стены подпола. Это была не единственная хитрость супругов. Специально по заказу Захара кто-то из местных умельцев сделал ему клюшку, как у хромых, внутри которой находился обрезанный ружейный ствол. На вид обычная палка, но стреляющая свинцом. Это хитро замаскированное оружие не раз спасало За-хару жизнь, и стало предметом домыслов и легенд. Захар остался в памяти людей мастером на разные хитрости. Чтобы увести с чужих дворов скотину и запутать следы, он одевал на коровьи копыта лапти.

В этот раз Захара не поймали. Через несколько месяцев засада ждала его на одном из многочисленных укрытий среди бо-лот. Оно находилось на маленьком острове среди топей и трясин. Баба-бугор называлось это место. На острове укры-вался товарищ Захара, Егор Казин, тоже дезертир. Захар часто навещал своего соседа. В один из приходов на остров Захар не застал там Егора. Он ушел проверять капканы. Дело шло под утро. Позже Захар признавался своей Акулине, что какой-то внутренний голос велел ему уходить. Ровно через час после Захара на остров пробралась группа милиционеров, и на руках вернувшегося Егора Казина стянулись веревки. А могли бы эти руки принадлежать Захару. Егора Казина расстреляли среди оврагов Покасских лугов. Акулина долго не знала кого убили возле лугов. С этих ночей родилась у нее сильная потребность в слезах. Она мысленно видела своего ребенка сиротой. Ночью постучали в ее окно. Кто-то темный наклонился к ней и попросил пить. Это был ее Захар, который несколько дней бегал по лесу, скрываясь от облав. И в этот раз он избежал гибели.

А потом случилась новая беда. Жителям нескольких зубовополянских лесных поселков объявили о расстреле в лесу сразу двадцати дезертиров, которые угодили в засаду. Акулина среди прочих женщин ходила смотреть разложенные на дороге тела — своего Захара она не нашла.

Этого дезертира часто видели на полях между поселком Дикий и селом Журавкино. Никто не признавался в своих встре-чах с Захаром, про которого жена говорила, что он погиб на фронте. Слухи о нем ходили самые разные. Захар не был ангелом. Ему приписывали убийство сторожа и ограбление магазина на станции Свеженькая. Он убил объездчика Бала-шова, оставив его четверых детей сиротами. Со слов мужа Акулина знала о землянке, вырытой в склоне оврага за лес-ной речкой Лястьма. Сама она в ней никогда не бывала. Крепче железной цепи к дому ее привязывал ребенок. В те годы в лесах шли интенсивные лесоразработки.

Захар стены своей землянки выложил украденными минными ящиками. Зиму он жил под землей, летом на берегах озер и рек. В своем подземном убежище дезертиры слышали издалека каждый шаг по земле, и это было их самой лучшей сиг-нализацией. От голода им приходилось едать и волчатину. Все это Акулина знала со слов своего мужа. Больше в часы редких свиданий ему рассказывать жене было не о чем, как о своей жизни при лучине, но Акулине его голос казался сла-ще любой музыки.

Чтобы прокормить свою дезертирскую группу, Захар уносил из дома последние продукты. Акулина ловила рыбу сетями, качала мед, пахала огород и часто направляла к Захару дезертиров. Милиция не оставляла попыток изловить дерзкого Захара. Осенью 43-года он простудился и скрывался в шалашах между селами Журавкино и Матвеевка. Он собирался увеличить свою группу за счет других дезертиров. Ему нужны были не столько новые люди, сколько их родственники, которые бы кормили и поддерживали их. Жена его уже не справлялась с такою оравою ртов. По его требованию Акулина часто направляла к Захару новых людей. Все они выглядели почти одинаково. Худые, оборванные и с котомками. И только один вызвал неясные подозрения у молодой женщины своим красным лицом. Она переплывала Вад на лодке, положив сверток с ребенком на корму, а он сидел на берегу и грыз зубами желтые бинты на раненой руке. Даже сейчас спустя полвека Акулина Ивановна помнит его жирные губы и бегающие глаза... Тем не менее Захар велел привести его в тайное убежище, где скрывалась вся группа. А может и не велел ? Может, Акулина сама указала место ? Через три дня ее разбудил стук в окно :

— Акулина, беги, твоего в сельсовет привезли !

Первое, что она подумала, это, что теперь ее сын, которого она качала на руках, вырастет сиротой : Захара расстреляют ! Ее расстреляют ! Деда расстреляют ! Ребенка — в детдом ! Второе, что промелькнуло у нее в голове, была мысль о том, что ее обвинят в предательстве. Дезертир, которого она послала к мужу, оказался переодетым сотрудником НКВД. Не зря у него было такое красное лицо. Дезертиры все бледные.

Их судил Саранский военный трибунал. Акулина сидела на одной лавке вместе с мужем, его братом и племянником. Впервые за последние годы она появилась вместе с мужем на людях, но эти люди были судьями и конвоирами ! Страш-нее этих дней в жизни Акулины не было. Она была не только неграмотна, но и плохо говорила по-русски, и хитрый Захар потребовал мордовского переводчика. Муж ни в чем не винил жену. Захар знал закон, свою Акулину он выставлял свидетельницей, а не соучастницей. Она вернулась домой, а он отправился туда, от чего так долго прятался. В штрафном батальоне Захар прострелил себе большой палец правой ноги. Его ссылают на Дальний восток, в Амурскую область. Бывший дезертир и бандит работает бригадиром артели золотоискателей и не желает возвращаться в поселок Дикий. Здесь его ждала расплата за грабежи и убийства во время войны. То, что простило государство, не прощали люди. Не один Захар был сильным и хитрым. Его Акулина страдала. Когда муж был рядом, у других мужья отсутствовали; теперь у них вернулись, а у нее пропал. Акулина собрала узлы, чемоданы и вместе с сыном отправилась на другой конец страны, с бе-регов маленького Вада на широкие берега Амура жить к мужу, раз он не хочет возвращаться сюда. Такова была сила ее любви. Захар сумел отблагодарить свою верную сообщницу в годы дезертирства. Он прогнал ее в Дикий вместе с сыном. Из всей их прежней жизни он помнил только один день :

— Это ты привела того переодетого, который сдал нас всех !

Все эти годы он хранил и прятал эти слова, чтобы обрушить их на жену. Это было так на него похоже ! Акулина никому не говорила о подробностях этой встречи, но в Диком знали каждую ее деталь. Наверное, рассказал ее маленький сын ? Захар не простил жене невольного предательства, больше похожего на девичью оплошность.

Акулина Ивановна больше никогда не была замужем. Сегодня это очень плаксивая женщина. Со своим мужем, которому недавно исполнилось 80 лет, она не поддерживает никаких отношений. Где-то далеко на острове Сахалин живет глубокий старик, бывший дезертир, и до сих пор мучает свою жену непрощением. А здесь Акулина Ивановна закрывает глаза и плачет, слезы текут у нее между пальцами похожих на сухие сучки, на неживые стебли; слезы текут между пальцами, под бледной кожей которых, проглядывают старые кости. Неужто, неужто безжалостный судия ее муж Захар до самой смерти будет считать ее предательницей ? Не знаю, кто прав, кто виноват ? Но мне приходилось встречать для любящего сердца и более жестокие муки.