|
Боевые покасские девчонки, внучки бабушки Тани Чудайкиной : Татьяна
и Светлана,1980 г. |
Однажды бабушка говорит нам с Танюшкой (события
про-исходили в начале 1980-х годов) :
— Я пойду на поминки, сидите.
Я спросила её, куда она пойдет и к кому.
— Да к тем-то, за овраг.
Собралась, платье нагладила, шальку тёмную накинула и ушла.
Мы с Танюшкой остались дома. Играли в «дом» — в пали-саднике в малиннике
сооружали себе «жильё» : навешива-ли платки, выносили табуретки,
расставляли игрушечную посуду. В общем, делали себе «квартиры». Причем,
отдель-ные. Вся прелесть игры была в соревновании, в том, кто лучше
оборудует себе «дом».
|
И вот мы наигрались, потом загнали в коридор наседку
с цыплятами, так как уже наступал вечер. Сидим, ждём бабушку.
Начало смеркаться. Бабушка не идёт. Что-то страшно нам стало : куда бабушка-то
делась ? Уже полдня её нет дома. Совсем темнеть стало. И тут мне голову
приходит одна мысль, и я говорю :
— Тань, она ведь за овраг пошла, а там на неё волки напали и съели.
Нам почему-то показалось, что «за овраг» — это за настоящий овраг, которых много
вокруг Покасс. На самом деле
бабушка пошла в Тайгу, т.е. через маленький спуск-подъем, всего лишь через
несколько до-мов от нас. Тайга — это часть села, где мы жили. Есть ещё Серёдка и
Блудовка.
И вот нам в голову втемяшилось, что с бабушкой нашей что-то страшное произошло !
Начали мы ре-веть в голос и причитать : «Бабуленька наша, родненькая, куда же ты
подевалась ? Вдруг тебя волки загрызли, и на кого ты нас оставила ?»
Я Тане говорю :
— Давай, Тань, молиться. Вставай на колени.
Танька встала на колени перед иконами и давай поклоны класть, лбом об пол. Я
тоже помолилась рядышком. Но этого мне показалось мало. Я встала и подошла к
окну, решив, что так будет больше пользы, и начала опять реветь и причитать.
Плачу и причитаю :
— Бабуленька, миленькая наша, куда ж ты подевалася-а-а-а ... Молись, Таня,
молись…. А вдруг тебя волки загрызли-и-и-и ....
В общем, у нас было настоящее разделение труда — я причитала, а Танька
молилась, клала поклоны.
Тут заходит бабуля и видит нас, опухших от слёз :
— Эт чаво эт вы ?
— Ты где была ? Что так долго ? Мы думали, тебя волки загрызли.
А она :
— Ну, я же сказала, за овраг пойду…
Вот такая история. Все до сих пор вспоминают и смеются : «Молись, Таня, молись…»
МЕШОЧКИ
У моей бабули была швейная машинка. "Наша" (т.е. советского
производства), подольская. Это была
у неё
самая бесценная вещь. Эту
машинку когда-то, вскоре после войны, купил в Дубасове мой дед Ели-сей. Машинка накрывалась
деревянной крышкой и для сохранности ставилась подальше — на печку, хоть и
с краю. И бабуля зорко следила, как бы кто машинку не «спихнул» — если
кто-то из детей зале-зал на печь, она обязательно восклицала :
— Машинку-т, машинку-т не спихни !
На этой машинке шили пододеяльники, наволочки и даже платья для бабули.
Однажды, когда нам было лет по девять, бабуля выделила нам по лоскуту,
достала с печи машинку, и мы стали с Танюшкой шить мешочки. Просто
обыкновенные мешочки, с резинкой.
Строчить на настоящей машинке было очень интересно, хоть мы и сделали по
три шва. Когда мы сшили мешочки, то долго не могли найти им применения. Но вот
однажды случай подвернулся.
У кошки тети Мани Кочетихи появились котята. Обычно «лишних» котят топят.
Но тут тетя Маня и ее дочери нашли более милосердный
выход. В дело пошли
наши только что сшитые мешочки. Мы с Таней всюду с ними ходили, носили в
них какую-нибудь ерунду и всем хвалились.
В общем, придумали посадить к нам в мешочки по котенку и отнести их
подальше от дома, на Серёдку (так называется середина деревни), и там
выпустить, чтобы они дорогу домой не нашли, потому что в мешочках не будут
видеть, куда их несут. Так и сделали. Я помню, как мы шли по селу вместе
со стар-шими девчонками, выпускали их у дома какой-то бабки. Было жалко !
Но это было лучше, чем если бы их утопили.
Но один котенок потом всё равно прибежал к тете Мане домой.
СЕРЬГИ
Однажды летом,
когда мы с Таней гостили у бабушки, захотелось нам проколоть уши.
Наша подруга Маринка тоже прониклась этой идеей. Бабуля посоветовала нам
пойти к Насте Крайней. Эту женщину звали Крайней, потому что её дом был
самым последним в деревне. Причем, в деревне была Настя Крайняя Блудовская
и Настя Крайняя Тайговская. Наша Настя жила на Тайге, там же, где и мы. А
Блудовская жила на Блудовке.
Ну так вот. Решились мы пойти к Насте Крайней, потому что она и только она
умела прокалывать уши. Но сначала у девчонок повзрослей мы разузнали
подробности об этой операции : больно ли это или нет, как сначала надо
вдевать в ухо ниточку, а недели через две — серьги. Было страшно ! Мы
долго на-страивались, уговаривали друг друга. Несколько дней мы решались
на этот подвиг и, наконец, реши-лись. В качестве оплаты за услугу мы взяли
по совету бабули по два яйца и пошли.
Шли мы по речке, то есть за селом, а не по селу. Шли, шли, то и дело
останавливаясь, чуть не возвра-щаясь назад. Перед самым пунктом
назначения решили, что ещё морально не совсем готовы к такому поступку
и на всякий случай припрятали яйца в лопухах, которые росли вдоль огорода
бабы Насти. А сами пошли к ней. Пришли. Баба Настя сидела на крылечке. Мы
тоже, как ни в чем ни бывало, присели рядом с ней. Как будто мы тут
неподалеку прогуливались и решили завернуть к ней. Сидим, трясемся от
страха, а спросить насчет прокалывания боимся. Переглядываемся,
подталкиваем друг друга ... Тут Танюшка, самая смелая, всё-таки
собралась с духом и спросила, мол, баба Настя, а ты нам не могла бы проколоть уши ?
А мы с Маринкой уже трясемся сидим в предчувствии пытки. Но баба Настя
говорит :
— Нет, дочки, у меня сейчас ниток нет шелковых, которые в уши вдевать
надо.
Мы чуть в пляс не пустились от радости ! Как будто нас принуждал кто к
проколу !
Мы распрощались с бабой Настей и пулей, опять по речке, за огородами —
домой. Такой камень с души свалился ! Ниток не оказалось !
А яйца в лопухах мы потом так и не нашли. Облазили все лопухи
— нет яиц !
Наверное, собаки съели.
Прислано на сайт в апреле 2006 г
|
