|
|
Историко-этнографический сайт
|
|
ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО ЗУБОВОПОЛЯНЦЕВ |
|
|
|
Ждём новых произведений от зубовополянцев и выходцев из района, а посетителям сайта желаем получить эстетическое удовольствие от чтения их. |
|
Сергей Оленин, |
|
|
Рассказы из жизни в Зубовой Поляне ПЛОХАЯ НАСЛЕДСТВЕННОСТЬ
|
|
|
Поздним вечером глубокой осенью 196… года немногие прохожие, торопящиеся пересечь тёмный парк в Зубовой Поляне, были свидетелями того, как через него медленно пробиралась, подсвечивая себе дорогу слабым фонариком, высокая женщина средних лет в темно-красном пальто. На ногах у неё бы-ли резиновые сапожки, а на голове с высокой причёской — чёрная велюровая шляпка. Она осторожно лавировала между лужами, и, изредка попав ногой в чёрную воду, ойкала и начинала вполголоса что-то бормотать. В сыром ночном воздухе слышалось : «Ты у меня поплачешь ! Ты меня попомнишь !» Пройдя парк, она вступила в ту часть посёлка, которая расположена в болотистой части долины Кривуши, носящей название Торфа. Когда-то здесь были луга, затапливаемые весной разливавшейся речкой, на которых паслись гусиные стада. Позже луга стали застраиваться жителями расширявшегося поселения, отвоёвывавшими у реки её берега. И хотя постепенно здесь появились целые улицы, река до сих пор не оставляет попыток вернуть отобранное у неё, подтапливая эту низменную часть поселе-ния весенними водами. Осенью здесь также образуются большие лужи, пробираться через которые жителям приходится по деревянным тротуарам, проложенным вдоль улиц. С ещё большими предосторожностями и ещё чаще издавая нервные воклицания, женщина прошла по неровным щелястым тротуарам несколько перекрёстков и, оглядываясь и стараясь с помощью фонарика разглядеть названия улиц на угловых домах, свернула на тёмную улочку, носящую имя классика русской литературы, и направилась к небольшому деревянному дому с аккуратным забором, огораживающим палисадник. Перешагнув через канаву и обойдя кучу наколотых дров, она поднялась на крыльцо и постучала. Через несколько мгновений в сенях зажёгся свет, послушался скрип откры-ваемой в дом двери и старческий мужской голос спросил : — Кто там ? Женщина механическим движением поправила шляпку на голове и произнесла : — Откройте. Это из школы. За дверью послышались шаркающие шаги, затем звук снимаемого засова, и дверь распахнулась. Из-за неё выглядывал сутуловатый высокий старик в накинутой на плечи фуфайке. Он вглядывался в уличную темноту, щурясь от направленного в лицо света фонарика и стараясь разглядеть лицо гостьи. Так и не увидев ничего определённого, он всё равно пошире открыл дверь и пригласил её зайти в дом. Войдя в жилую часть дома, женщина оказалась на небольшой кухне. От русской печки, занимавшей большую часть кухни, на неё с любопытством смотрела пожилая женщина. Из комнаты, в которую вела дверь из кухни, выглянул мальчик-подросток. Увидев вошедшую, он изменился в лице и исчез. — Здравствуйте, — произнесла вошедшая, оглядывая помещение. — Здравствуйте, — ответила женщина возле печки и вдруг всплеснула руками. — Люся, это ты, что ли? Вошедшая удивлённо вглянула на неё и тоже ахнула : — Мария, так это я к вам в темноте попала ? Старик, вошедший из сеней вслед за женщиной, которую его жена назвала Люсей, тоже присмотрелся к ней и заулыбался : — К нам, к нам. А я тебя в темноте не узнал. А ты к кому хотела попасть ? Люся, — а это была учительница местной школы Людмила Николаевна Б., преподававшая историю, — стала глазами искать место, куда бы присесть : — Да я шла к Головым, у меня учится их сын Анатолий, мне нужно с ними поговорить, — отвечала она в то время, как старик придвигал к ней табуретку, — парень очень хулиганистый, уроки проводить не даёт, хочу посмотреть на его родителей … Старик и его жена переглянулись. — И как это я ошиблась ? — продолжала учительница, усаживаясь на табуретку. — Хотя, что ж удивительного, я была у вас лет десять назад. Да и темно сейчас. Ну да вы мне теперь покажете их дом, они живут где-то здесь неподалёку. Хозяйка дома вздохнула : — Ты действительно давно не была у нас, Люся. Ты всё забыла. Анатолий ведь мой внук. Ты помнишь маленького мальчика, с которым я приходила к тебе ? Так что, если ты шла к Голову Толику, то пришла правильно. На лице Людмилы Николаевны появилось выражение искреннего удивления : — Как твой внук ? Фамилия-то у него другая ! — Да, другая — он ведь носит фамилию отца. Просто, когда он был маленький, не было нужды называть её, и ты её не слышала. Ты же привыкла к нашей с дедом фамилии, а у него другая … Да и учился он раньше в восьмилетней школе, а в вашу ходит только первый год — ты его лет десять не видела. Учительница встала. Выражение удивления на её лице сменилось смущением. Она слегка покраснела. Поглядывая на погрустневшую хозяйку и старика, принявшего равнодушный вид, она несколько раз поправила шляпку, потом расстегнула и застегнула верхнюю пуговицу на пальто. Потом, с видимым усилием преодолев смущение, снова села и с решительным видом сказала : — Мария, хоть мы и родственники, я должна с тобой поговорить. Хозяйка вздохнула : — Сначала попьём чайку, раздевайся. Она отвернулась к столу и начала хлопотать, ставя на кухонный стол чашки и доставая чайные припасы. Старик помг гостье раздеться, приняв из её рук пальто и повесив на вешалку. Вскоре на столе появился шипящий чайник, сахарница, печенье … За чаепитием стали вспоминать прошлое, расска-зывать о последних новостях, о родственниках. Женщины были двоюродными сёстрами — их отцы были братьями, и им было что вспомнить и рассказать друг другу. Проживая в одном посёлке, они в молодости частенько встречались в общем семейном кругу, но с годами, с тех пор, как их отцы умерли, встречи становились всё реже и реже — каждая была поглощена заботами своей семьи. И хотя они иногда встречались на улицах посёлка, встречи эти обычно бывали мимолётными, во время которых женщины ограничивались лишь краткими разговорами. За столом сидели трое, но в доме чувствовалось присутствие ещё одного человека — из соседней комнаты доносились осторожные шаги, шмыганье носом, шорохи. И хотя все слышали приглушённые звуки, собеседники не окликнули того, кто издавал их, не пригласили к столу, не сказали ни слова — никто не хотел перейти к неприятной теме, ради которой состоялся этот неожиданный визит. Была выпита уже пятая чашка чая, обсуждены все новости. Постепенно в беседе стали возникать всё более продолжительные паузы. Наконец стало уже невозможно избегать неприятного разговора. И учитель-ница начала : — Толя часто срывает уроки … Он может выкрикнуть всё, что ему придёт в голову … На прошлой неделе он весь урок просидел под партой … И вообще … Бабушка вздохнула : — Ну что ты хочешь, Люся ? У него дурная наследственность. — Как дурная наследственность ? Что ты говоришь, Мария ? — вспыхнула её двоюродная сестра. — Наши отцы были порядочными людьми. — Ну да, порядочными … Дедушка рассказывал, как он их драл в детстве. А когда выросли, то тогда уж конечно. Учительница резко встала. — Я не ожидала от тебя этого, Мария. Вместо того, чтобы защищать внука, нужно с ним разобраться … Нужно подумать о его будущем … Кем он станет, что с ним будет ? …. — Да кто ж это может знать ? Станет тем, кем на роду написано. Из соседней комнаты на кухню, в которой остались только две женщины — дед незаметно исчез, как только мирные воспоминания закончились — теперь не доносилось ни звука : там установилась подо-зрительная тишина. Женщины продолжали спорить : учительница настаивала на «мерах», бабушка говорила о судьбе и пло-хих генах. Разговор становился всё громче и громче. Наконец младшая сестра бросилась к вешалке и, сорвав пальто, стала порывисто надевать его. Никто не стал останавливать её. Громко бросив «до сви-дания», она почти выбежала из дома и быстро растворилась в темноте. И только припозднившиеся про-хожие могли слышать шлёпанье ног по лужам и возмущённое бормотанье : «Безумная женщина ! О, какая безумная женщина !», доносившиеся со стороны двигавшегося по парку слабого света от электри-ческого фонарика. По мотивам воспоминаний жителя Зубовой Поляны А. Головко.
Сентябрь
2005 г.
|
|
На
первую страницу |
