|
 |
Меня много раз спрашивали,
сколько
я получил за книгу, но никто
не спросил, сколько лишений я испытал,
когда писал её, и как написал ...
5.11.1973
Было у меня тяжёлое время : приняли за "врага народа". Таких великих,
как Постышев, Блюхер, Тухачевский — расстреляли. Многих из таких как я
через двадцать лет реабилитировали, назвали невиновными. Как-то однажды
доктор медицинских наук Григорий Николаевич Сарайкин (из мордвы)
удивлённо спросил, как же я смог выжить. Сразу не смог ответить. Долго
размышлял и понял, что в двух словах этого не объяснишь. Нужно
рассказать всю мою жизнь *, и тогда, может быть, будет легче понять,
почему я остался жив. Слушай же, дорогой Григорий Николаевич !
УМЕР МОЙ ОТЕЦ
Когда-то была у отца лошадь, его считали че-ловеком с достатком,
хотя больше у него ни-чего не было : ни коровы, ни овец...
После завершения полевых работ на своём поле он развозил с
Умётской лесопилки сосновые и еловые брёвна. Работал до первого
снега (до Покрова или даже до Нового года). На Новый год
приедет дня на два, а лошадь уже другая — поменял.
Помоется в бане,
запряжёт лошадь — но уже в
сани — и опять уедет. На Мас- |
леницу приедет — лошадь
опять новая. Любил он лошадей менять, всё старался получше
добыть...
Однажды так же вот уехал после Нового года и приехал только на
Масленицу. А лошадь, как всегда, другая. Взял, как ему показалось,
лучшую, чем когда-либо. Лошадь и впрямь на вид была красавицей :
большая, чёрная шерсть блестит будто политая чистой водой. А проснулись утром —
лошадь на боку, ноги вверх торчат — сдохла. Отец вышел во двор,
увидел её, сел подле, опустил голову... Так и сидел до самого
обеда. Мама вышла позвать отца обедать, увидела его в такой
позе, всплеснула руками и ли-шилась чувств. Так остались без
лошади.
Но скоро пришло ещё большее горе —
отец захворал. Стал он ходить кровью... Лежал тринадцать не-дель. Как только его не лечили : мама приглашала
ворожей, ходила в Саров молиться, поила святой водой, кормила землёй с
трёхстороннего перекрёстка, берестой, паутиной, муравьиной кислотой. На-последок дед Зота принёс бутылочку какой-то чёрной воды
: выпей, мол, Юван Карпыч, или попра-вишься, или перестанешь мучиться. Выпил отец воды
и испустил дух. Умер.
Я сидел на полатях, смотрел, как помирает отец, думал : душа выйдет
через рот, уйдёт сразу прямо на небо. Смотрел, смотрел, так ничего и не
увидел. "Грешен я, наверное, очень," — подумал.
Мать упала на умершего отца и заголосила : "Ой, мой родимый, кормилец,
зачем оставил меня, что я буду одна со столькими ртами делать !?" На
похоронах у нас дома было много народу, кое-кто смотрел на нас, качая
головой. Но мы не горевали, я, как самый старший, думал, что
вот
скоро вырасту и сам стану семью кормить — всех братьев и сестёр, а маме новый тулуп
куплю. Я ещё не знал, как тяжело будет нам
расти
без отца.
ЛИСТЬЯ ОРЕШНИКА
Мама была маленькая, слабая, постоянно плакала после смерти отца. Сядет
к краю стола, подопрет ру-кой щеку и начнёт : «Ох, мой законный хозяин,
на кого ж ты меня оставил с семью щенками ? Кто те-перь принесёт им кусок
хлеба, кто накормит их пустые животики, мой милый, единственный ?...»
Хлеба у нас
уже давно
не было, не помню, когда и вообще-то был. Ели листья
орешника, со щавелевы-ми щами. Как появятся молодые листья, так мы с мамой
идём запасаться. Недалеко от села была Алё-шина роща. Там рос
старый раскидистый орешник. Дорога туда была песчаная, и вела она в гору — солнце
печёт, ноги вязнут в песке, обжигаются. Прыгаю за мамой, как воробей, а
голова от жары тре-щит. А идти далеко, маме тоже жарко, она дважды
подпоясана, на голове платок, но всё равно держит свой мешок, который
нужно наполнить листьями, над головой.
Этого мешка хватает только на одну сковородку лепёшек, потому что
высушенные листья уменьшают-ся в объёме. И сколько мне приходилось
лазать по деревьям ! Листочки растут по краешкам веток, на них и не
ступишь, того и гляди рухнешь с дерева. Да и падал. И не раз. Упадёшь на
лежащие
на земле коряги — как будто дубиной тебя огреют, так больно.
Долго не могу подняться с земли. Всё тело болит, нет сил терпеть,
а мама причитает, плачет надо мной : "Ой, кормилец, на кого ж ты оставил-бросил нас, в кого мы без тебя превратились ?" Но вот я встаю,
встряхиваю плечами, поднимаю уставшие обессиленные руки и опять лезу на
орешник. Нагибаю ветки, мама их обдирает, мешок постепенно на-полняется...
В Алёшиной роще весь орешник ободрали. Мама сегодняшний мешок с листьями
ставит сушиться, а вчерашние листья, которые высохли, до пыли измельчает
и месит на лепёшки. Лепёшки зелёные, как и листья, невкусные, в рот не вгонишь. А что делать ? Надо же что-то есть !
_____________________________________________
*
Писатель П.И.Левчаев родился в 1913 г.
в с. Промзино Спасского уезда (ныне Зубово-Полянского района).
На следующую
страницу
Не публиковавшиеся ранее мемуары писателя
П.И.Левчаева, написанные в 1983 г.,
предоставлены для публикации на сайте "Зубова Поляна" внучкой писателя
@Кусакиной Н.Н.
Перевод с мокша-мордовского Кузевой С.И. Редактор Оленин С.Д.
|
