|
Экипаж танка Т-34 перед форсированием Вислы. Фото из дивизионной
многотиражки.
В нижнем ряду слева
А. А. Попов,
награждённый за форсирование реки орденом Красной Звезды. |
Алексей
Андреевич Попов родился в маленьком лесном посёлке Косарь, ныне не
существующем. После окончания нескольких классов школы работал в
колхозе, которым руководил его отец, пасечником. С началом войны был
призван в армию. Воевал в пехоте, потом был танкистом. Награждён. После
войны работал председателем колхоза, был депутатом разных уровней. В
настоящее время "Почётный гражданин района" А.А.Попов живёт райцентре в
окружении детей и внуков. Рассказы о его боевых буднях основаны на записи его воспоминаний
о реальных событиях.
В БОЕВОМ ОХРАНЕНИИ
После того, как новобранцев привезли под Ленинград, их сразу же,
с ходу, бросили в бой. Натиск врага на советские войска,
занявшие наспех
подготовленные позиции
вокруг го-рода, не прекращался ни на
один день, поэтому вновь пребы- |
вающие части сразу же направлялись на боевые рубежи взамен
обескровленных, отводившихся в тыл для краткого отдыха и пополнения.
Алексей с товарищами получили по винтовке, по три обоймы патронов и по
две ручные гранаты. Боло-тистый лес, где их батальону приказали занять
оборону, тянулся на несколько километров. Кочкова-тые, заросшие густой
травой полянки перемежались с небольшими песчаными буграми с молодым сос-новым лесом.
Приказав вырыть уставные окопы в полный профиль, командир батальона
вскоре отме-нил свой приказ — вырытые едва
на лопатный штык, окопчики тотчас начинали заполняться болотис-той
жижей.
Почертыхавшись и поматерившись, глядя на
линию появившихся ямок, заполненных во-дой, командир батальона,
почерневший от недосыпа и усталости, после недолгого раздумья приказал
ломать толстые сучья и собирать перерубленные минными осколками стволы
сосёнок и делать из них подобия маленьких, размером полметра на
полметра, срубов, в середину которых накладывать землю
— получался небольшой бруствер, за
которым, скрючившись и вжимаясь в сырую землю, можно было кое-как
укрыться от летящих с немецких позиций смертельно жалящих свинцовых
ос, выпускаемых скорострельными пулемётами.
Немцы, не переставая, вели обстрел
позиций батальона. Днём бойцы лежали, вжимаясь в сырую тра-ву, стараясь
не поднимать головы из-за бруствера, при необходимости переползая от
одного такого бруствера до другого. Обстрел не прекращался и ночью.
Немцы вели так называемый тревожащий огонь, периодически то с одного, то
с другого пулемётного гнезда посылая в сторону батальона корот-кие
очереди. Каждые десять-пятнадцать минут взлетала осветительная ракета.
Озаряя
с высоты 100-150 метров всё вокруг мертвенным зеленовато-бледным светом,
она начинала медленно спускаться на парашюте. Тотчас в немецких окопах
раздавались хлопки ротного миномёта и, с шипеньем перелетев через
ничейку, мины шлёпались в сырую землю в расположении батальона и с
треском разрывались, срезая осколками стволы молодых берёзок и сосновые
сучья. В эти минуты бойцы, стараясь как можно глубже вжаться в землю, не
обращая внимания на холодную болотистую жижу, втекающую за ворот-ник,
краем глаза, считая секунды, следили за медленно гаснущей ракетой. Когда
она утыкалась в зем-лю, наступившую черноту ночи начинали разрезать
светлячки, летевшие со стороны немецких пуле-мётных гнёзд. Они с
цоканьем впивались в стволы деревьев, с чмоканьем проникали в брустверы
сжавшихся за ними мокрых, грязных, уставших, покрывавшихся холодным
потом от этого звука сол-дат.
Иногда рой светлячков находил свою цель, и тогда за бруствером
раздавался вскрик, потом стон, и на этот стон, в промежутке между двумя
осветительными ракетами, бросались с носилками бойцы сани-тарного
взвода, порой подползая к уже безжизненному телу... Но иногда никакого
звука из-за бруствера не раздавалось, санитары не начинали свой бросок,
и тогда только утром то тут, то там обнаруживались уже охладевшие,
застывшие в нелепой позе рязанские, тамбовские, мордовские, пензенские
ребята...
В одну из таких ночей после вспыхнувшей ракеты рядом рядом с Андреем
упал командир роты, пере-бежками и ползком обходивший передовую.
Ругнувшись, он затих, слушая пулемётные очереди. Когда ракета потухла,
пулемёт продолжал посылать в темноту очередь за очередью. Алексей и
ротный, ос-торожно приподняв над бруствером головы, увидели вдали
пулемётную точку, изрыгавшую языки пла-мени.
— Вот сука, — опять ругнулся ротный.
— Ну-ка, дай, — потянулся он к винтовке.
Алексей протянул ему винтовку. Ротный, став на колени, клацнул
затвором, загнав патрон в патрон-ник. Потом он навёк винтовку на огоньки
пламени и нажал на спусковой крючок. Потом опять пере-дёрнул затвор и,
снова прицелившись по стволу, опять выстрелил. Выстрелы следовали один
за дру-гим, на мгновение озаряя вспышками злое лицо ротного.
Алексей наблюдал за немецким пулемётом
— он продолжал строчить.
— Давай вторую обойму, — крикнул ротный.
Алексей расстегнул подсумок и вынул вторую обойму. В этот момент в сыром
ночном воздухе раздался характерный шелест и затем метрах в четырёх
перед бруствером послышался шлепок. Алексей уткнул-ся в землю за
бруствером. Раздался взрыв и за ним вскрик ротного. Громко стоная, он
упал рядом с Алексеем. Алексей почувствовал на своей щеке кровь.
Взлетела ракета, и в её свете он увидел, как скривившийся командир
роты правой рукой зажимает кисть левой, из которой струёй текла кровь. При-смотревшись, он увидел, что пальцев на этой руке у ротного не было —
их срезало осколком мины, мет-ко пущенной по пристрелянному участку
немецкими миномётчиками, заметившими вспышки от выст-релов винтовки...
Потери батальона росли. Люди гибли не только от пуль, снарядов и мин.
Несколько человек были от-правлены в медсанбат из-за отравления.
Недосыпающие, питающиеся порой лишь сухарями, покры-вающимися от сырости
зелёной плесенью (полевая кухня не всегда успевала готовить даже простую
кашу), новобранцы ослабевали, простужались, мучались болями в желудке и
животе.
Стали недосчитываться солдат после ночных перестрелок: то ли они
перебежали к немцам, то ли их утащили немецкие разведчики. В батальоне
стали выставлять боевое охранение-"секрет": ночью от каждой роты метров на
двести-двести пятьдесят поближе к ничейной полосе выдвигалась пара
бойцов с пулемётом. Они должны были скрытно занять позицию и всю ночь
наблюдать за противником, обере-гая свою роту от внезапного нападения.
Перед рассветом они так же скрытно возвращались в располо-жение своей
роты.
Этой ночью получил приказ идти в такое охранение Алексей с напарником.
Едва стемнело, они стали осторожно выдвигаться вперёд, таща с собой
дисковый пулемёт Дегтярёва и коробку с патронами. Кро-ме этого, у каждого
в карманах было по две гранаты РГД. Весь путь до толстой сосны, в корнях
кото-рой предыдущими охранениями была вырыта яма-окопчик, занял около
получаса: двигались медлен-но, замирая при каждой осветительной ракете,
меняя направление, чтобы немецкие наблюдатели не обнаружили место боевого охранения...
Добравшись до сосны, выложив гранаты и приготовив пулемёт, стали
осторожно выглядывать из-за толстого ствола, до боли в глазах
вглядываясь в темноту июньской ночи и прислушиваясь к каждому шороху.
Изредка едва слышимым шёпотом перекидывались короткими фразами. Немцы
регулярно вы-пускали в сторону наших позиций пулемётные очереди, изредка
кидали мины... Потекли тревожные часы.
В охранение их отправили неожиданно, целый день они провели на позиции,
под палящим солнцем, в напряжении, и хотя приказ был однозначным — "не
смыкая глаз вести непрерывное наблюдение за противником, бдительно
охраняя свои позиции от скрытного и неожиданного приближения врага", —
сейчас относительное спокойствие начало клонить их ко сну. Шёпотом
договорились, что будут бодрст-вовать по очереди. Первым наблюдение
начал Алексей. Целый час он всматривался и вслушивался в окружающую
ночь. Потом стал осторожно тормошить спавшего напарника. Тот спал как
мёртвый. На-конец, тяжело вздыхая и мотая чугунной головой, он уступил
ему своё место в корнях сосны. Алексей калачиком свернулся в ямке и
забылся тревожным сном.
Но охотничья привычка быть всегда настороже и
сейчас, несмотря на усталость, не позволила его ор-ганизму отключиться
полностью. В полудрёме, полубреду ему виделась речка Парца, стадо
на лугу... Неожиданно он услышал, что кто-то кричит ему по-мокшански:
"Молсть! Молсть!" ("Идут! Идут!") В полузабытьи, он поднял затуманенную голову. Вокруг
была темнота, над головой слышалось посапы-ванье спавшего напарника. Он
осторожно выполз из ямки и выглянул из-за дерева. Впереди, на фоне звёзд
и под светом выглянувшей из-за туч луны были ясно видны несколько
осторожно двигавшихся друг за другом фигур. Блестели под луной каски, в руках темнели автоматы.
Немцы шли прямо на их "секрет". Первый от
сосны был уже метрах в десяти.
И опять в голове по-мордовски раздалось: "Гранатась! Гранатась!" Протянув
руку, Алексей схватил ле-жавшую рядом гранату, крутанул ручку и бросил
гранату в приближавшихся немецких разведчиков. Потом — первая ещё не
успела упасть под ноги идущих — схватил вторую и также бросил её, затем,
когда перед ним уже раздался взрыв, а потом второй, бросил туда же
третью и
—
последнюю, чет-вёртую гранату. Потом метнулся к пулемёту и,
привстав, стал давить на спусковой крючок. И давил, пока не выпустил из
диска "Дегтярёва" все сто пятьдесят шесть патронов. Ночь взорвалась. Перед ним,
там, куда упали гранаты и куда впивалась струя огня из ствола пулемёта,
раздавались крики, сто-ны, команды на немецком языке, треск сучьев...
Потом всё стихло. Оттуда не раздалось ни одного выстрела: видимо, немцы
были так ошеломлены, что думали лишь о спасении.
Напарник Алексея, тоже ошеломлённый, лежал на дне ямы. Алексей отщёлкнул и
бросил ему диск пу-лемёта:
— Заряжай!
Схватил его винтовку и приготовился стрелять.
Со стороны расположения роты послышался топот. Не прячась и почти не
пригибаясь, к ним бежал не-давно назначенный вместо убывшего в госпиталь
новый командир роты. Подбежал, рухнул на землю рядом с Алексеем:
— Что случилось?
Алексей протянул вперёд руку:
— Немцы!
Отдышавшись и вглядевшись в темноту, ротный махнул рукой: "За мной!" С
пистолетом в руке он ос-торожно пошёл вперёд. Алексей, выставив винтовку,
двинулся за ним. Через несколько шагов они уви-дели результат
его действий: на земле лежали неподвижные тела пятерых
немецких солдат. Командир роты стал быстро собирать лежавшие около них "шмайсеры",
вытаскивать из-за голенищ сапог запас-ные рожки к ним. Потом обыскал
нагрудные карманы лежавших, но в них ничего не было — развед-чики на
задания уходят без документов. Потом он приказал покинуть место
"секрета": "Сегодня уже не сунутся!"
Нагруженные "шмайсерами", они, полусогнувшись, быстро вернулись на
позиции роты. Прошло ещё около двадцати минут пока немцы не начали
яростный пулемётный обстрел ротных позиций и запозда-лый миномётный
налёт на место "секрета"...
Через несколько дней в роту поступил очередной номер дивизионной газеты
"За Родину". В ней был подробный рассказ о том, как, "проявив
бдительность и сообразительность, молодой боец, рядовой А. Попов
уничтожил несколько немцев и не допустил незаметного проникновения в
расположение наших войск отряда немецких разведчиков".
|
